Карты на столе. Немой свидетель. Смерть на Ниле

— Да, я это хорошо понимаю, — мягко подтвердил Пуаро. — А мисс Аранделл тоже в это верила?

Лицо мисс Лоусон чуть омрачилось.

— Она хотела бы уверовать, — несколько неуверенно отозвалась она. — Но, по-моему, всерьез наши сеансы не принимала. Была настроена всегда скептически, и, случалось, ее недоверие вызывало появление крайне нежелательного гостя. Мы получали иногда весьма неприличные послания, а причина этому, я убеждена, было настроение мисс Аранделл.

— Да, причина, вероятно, была в мисс Аранделл, — согласился Пуаро.

— Но в тот последний вечер… — продолжала мисс Лоусон, — быть может, Изабел и Джулия вам рассказывали? — мы стали свидетелями совершенно очевидных явлений. Присутствовали, можно сказать, при материализации. Эктоплазма… Вы, наверное, знаете, что такое эктоплазма?

— Да, я знаком с характером этого феномена.

— Она исторгается изо рта медиума в виде ленты, которая сворачивается, обретая форму. Теперь я убеждена, мистер Пуаро, что, неведомо для нее самой, мисс Аранделл была медиумом. В тот вечер я четко видела, что у рта милой мисс Аранделл засветилась такая лента. А потом и голова ее окуталась светящейся дымкой.

— Потрясающе!

— И вот тут-то мисс Аранделл, к сожалению, почувствовала себя плохо, и мы были вынуждены прервать сеанс.

— И когда же вы послали за доктором?

— На следующее утро.

— Он нашел состояние мисс Аранделл серьезным?

— Вечером он прислал ей сиделку, но, по-моему, надеялся, что все обойдется.

— Извините, а почему родственников не вызвали?

Мисс Лоусон вспыхнула.

— Их известили своевременно, то есть тогда, когда доктор Грейнджер сказал, что ее жизнь в опасности.

— Что же было причиной ее недомогания? Съела что-нибудь не то?

— Нет, по-моему, никакой определенной причины выявлено не было. Доктор Грейнджер сказал, что она не следила за диетой так строго, как требовалось. По-моему, он считал, что ее болезнь была вызвана простудой. Погода в ту пору была очень неустойчивой.

— Тереза и Чарлз Аранделл приезжали навестить больную в выходные?

— Да, — поджала губы мисс Лоусон.

— Их визит не был радостным событием? — не сводил с нее глаз Пуаро.

— Нет. — И со злостью добавила: — Мисс Аранделл знала, зачем они приезжали.

— Зачем же? — глядя на нее, спросил Пуаро.

— За деньгами, — огрызнулась мисс Лоусон. — И не получили их.

— Вот как? — удивился Пуаро.

— Да. И за тем же, мне думается, приезжал и доктор Таниос, — продолжала она.

— Доктор Таниос? Но его, по-моему, в те выходные не было?

— Был. Он приехал в воскресенье. И пробыл всего с час.

— Все, кто мог, по-видимому, охотились за деньгами бедной мисс Аранделл, — рискнул предположить Пуаро.

— Я понимаю, что так говорить нехорошо, но что поделаешь?

— Да, конечно, — согласился Пуаро. — Должно быть, Чарлз и Тереза были неприятно поражены еще в предыдущие выходные, когда им стало известно, что мисс Аранделл лишила их наследства?

Мисс Лоусон уставилась на него.

— Разве не так? — спросил Пуаро. — Она не поставила их в известность?

— Не могу сказать. Я ничего об этом не слышала. Насколько мне известно, никакой такой суеты не было. И Чарлз с сестрой уехали, как мне показалось, в хорошем настроении.

— Значит, меня дезинформировали. Мисс Аранделл хранила завещание у себя в доме, не так ли?

Мисс Лоусон уронила свое пенсне и нагнулась, чтобы подобрать его.

— Не знаю. По-моему, оно лежало у мистера Первиса.

— Кто был душеприказчиком?

— Мистер Первис.

— После ее смерти он явился, чтобы посмотреть ее бумаги?

— Да.

Пуаро не сводил с нее внимательного взгляда и вдруг спросил:

— Вам нравится мистер Первис?

Мисс Лоусон этот вопрос явно пришелся по душе.

— Нравится ли мне мистер Первис? Сразу и не скажешь. То есть он человек умный, бесспорно, умный адвокат, хочу я сказать. Но ведет себя весьма бесцеремонно. Не очень-то приятно, скажу я, когда с тобой разговаривают, будто… Мне трудно объяснить… Держится-то он вполне корректно и — вместе с тем как-то оскорбительно, не знаю, понимаете ли вы, что я имею в виду.

— Трудное у вас положение, — с участием заметил Пуаро.

— Вот именно, — вздохнула мисс Лоусон, выразительно покачав головой.

Пуаро встал.

— Большое спасибо, мадемуазель, за ваше долготерпение и помощь.

Мисс Лоусон тоже поднялась.

— Ну что вы! Какая уж от меня помощь, — смутилась она. — Очень рада, если хоть в чем-нибудь была вам полезна. И если что еще, я…

Пуаро, собравшийся уже было выйти, вдруг вернулся.

— Мне кажется, мисс Лоусон, — сказал он, понизив голос, — я обязан поставить вас в известность о том, что Чарлз и Тереза Аранделлы собираются опротестовать завещание.

Щеки мисс Лоусон густо заалели.

— Они не сумеют этого сделать, — выпалила она. — Так мне сказал мой адвокат.

— Значит, вы уже обращались к адвокату? — спросил Пуаро.

— Конечно. А почему бы и нет?

— Да нет, пожалуйста. Вполне разумный шаг. Всего хорошего, мадемуазель.

Когда мы, выйдя из «Клэнройден-Мэншнс», очутились на улице, Пуаро глубоко вздохнул.

— Гастингс, mon ami, эта женщина либо такая, какой она кажется, либо очень хорошая актриса.

— Она не сомневается, что мисс Аранделл умерла естественной смертью, — сказал я, — сами видели.