Карты на столе. Немой свидетель. Смерть на Ниле

— Может, обсудим все это в суде, если, конечно, вы не придумаете чего-нибудь еще. Говорю же вам — все это какая-то чушь. Неплохо придумано — запугать меня — сказать, что кто-то меня якобы видел, — но только это вранье.

Пуаро нахмурился. Потом встал, приложил брошь к лацкану своего пиджака и подошел к зеркалу, которое стояло на столе в другом конце комнаты. Он постоял перед ним, затем медленно отступил, чтобы посмотреть, как брошь смотрится на расстоянии.

— Какой же я идиот! — простонал он. — Ну, конечно!

Он подошел к Терезе и с поклоном отдал ей брошь.

— Вы совершенно правы, мадемуазель. Брошь все время находилась при вас. Я совершил непростительную ошибку.

— Ценю вашу скромность, — усмехнулась Тереза, небрежно прикалывая брошь к своему костюму. И посмотрела на Пуаро. — Что-нибудь еще? А то мне пора.

— Остальное мы вполне можем обсудить позже.

Тереза двинулась к двери. Пуаро тихо сказал ей вдогонку:

— Надо сказать, мы подумываем об эксгумации.

Тереза замерла. Брошь упала на пол.

— Что такое?

— Возможно, придется эксгумировать труп мисс Эмили Аранделл, — отчетливо произнес Пуаро.

Тереза стояла неподвижно, сжав кулаки.

— Это ваша идейка? — разъяренно прошипела она. — Эксгумацию можно произвести только с согласия всех членов семьи.

— Вы ошибаетесь, мадемуазель. Эксгумация может быть произведена и по приказу Скотленд-Ярда.

— Боже мой! — отозвалась Тереза.

Она повернулась и быстро прошлась взад и вперед по комнате.

— Я не совсем понимаю, чем ты так расстроена, Теза, — очень спокойно сказал Доналдсон. — Да, конечно, со стороны эта идея выглядит не очень приятно, но…

— Не говори глупости, Рекс, — перебила его она.

— Это мысль вам неприятна, мадемуазель? — спросил Пуаро.

— Конечно! Это неприлично. Бедная тетя Эмили! Какого черта вам нужно ее выкапывать?

— Наверное, у мосье Пуаро есть какие-то основания для сомнений в причине ее смерти, — сказал Доналдсон. Он вопросительно посмотрел на Пуаро. И продолжал: — Признаюсь, я удивлен. По-моему, нет сомнений в том, что мисс Аранделл умерла естественной смертью, последовавшей после продолжительной болезни.

— Помнишь, ты как-то рассказывал мне про кролика с болезнью печени, — сказала Тереза. — Я сейчас уже плохо помню, но ты ввел кролику кровь больного, страдающего острой желтой атрофией печени[232], потом ввел кровь этого кролика другому кролику, а затем его кровь перелил человеку, и этот человек заболел тем же самым. Я верно поняла?

— Я просто разъяснял тебе принципы сывороточной терапии, — терпеливо сказал Доналдсон.

— Жаль, что в этой истории участвуют так много кроликов, — усмехнулась Тереза. — Никто из нас не держит кроликов. — Она повернулась к Пуаро, и голос ее стал другим. — Мосье Пуаро, это правда? — спросила она.

— Да, это весьма вероятно, но есть способы всего этого избежать, мадемуазель.

— В таком случае попытайтесь это сделать! — Ее голос сник до шепота. Она требовала, настаивала. — Попытайтесь, чего бы это ни стоило!

Пуаро встал.

— Таковы ваши распоряжения? — официальным тоном спросил он.

— Таковы мои распоряжения.

— Но, Теза… — вмешался Доналдсон.

Она резко повернулась к своему жениху.

— Замолчи! Это моя тетя, понятно? С какой стати ее будут выкапывать? Как ты не понимаешь? Это попадет в газеты, начнутся сплетни и прочие пакости! — Она снова повернулась к Пуаро. — Вы должны это предотвратить! Я даю вам carte blance.[233] Придумайте что угодно, но чтобы никаких эксгумаций.

Пуаро церемонно поклонился.

— Я сделаю все, что смогу. Au revoir, mademoiselle, аu revoir, Doctor.[234]

— Уходите! — закричала Тереза. — И возьмите с собой своего святого Леонарда. Хорошо бы мне больше никого из вас не видеть.

Мы вышли из комнаты. На этот раз Пуаро не стал прикладывать ухо к двери, но и уходить тоже не спешил.

И не напрасно. Раздался громкий и непокорный голос Терезы:

— Не смотри на меня такими глазами, Рекс. — И вдруг этот властный голос дрогнул: — Дорогой.

— Этот человек затеял интригу, — с педантичной размеренностью произнес в ответ доктор Доналдсон.

Пуаро внезапно усмехнулся. Он потянул меня за собой к выходу.

— Пойдемте, святой Леонард, — сказал он. — C'est drôle, çа?[235]

Лично я не видел ничего смешного.

Глава 25 Я сижу в кресле и пытаюсь размышлять

Нет, думал я, спеша вслед за Пуаро, сомневаться не приходится. Мисс Аранделл была убита, и Терезе это известно. Но сама ли она совершила преступление или это кто-то другой?

Она боится — это очевидно. Но за себя или за кого-то еще? За спокойного, педантичного молодого доктора, умеющего держаться с таким замечательным достоинством и равнодушием?

Неужели старая дама действительно умерла от болезни, привитой ей искусственным способом?

До этого момента все выглядело очень убедительно — амбиции Доналдсона, его надежда на то, что Тереза унаследует тетушкины деньги. И то, что он присутствовал на ужине именно в тот вечер, когда произошел несчастный случай. Ну что ему стоило оставить открытым окно, влезть ночью в дом и привязать смертоносную нить поперек лестницы? Но когда же он мог вбить гвоздь в плинтус?