Карусель

Почему же одни люди делают добро, и таких большинство, а другие творят только зло? Живут рядом с нами, дышат одним воздухом, а сами только и думают, как бы нанести ущерб ближнему. Одни грабят квартиры, другие воруют у государства, третьи ради удовлетворения своих низменных инстинктов готовы на убийство... Да разве мало пакости на белом свете? В мире природы все естественно и целесообразно, а в человеческом мире многое уродливо и противоестественно. Одни созидают, создают ценности, другие — разрушают, уничтожают памятники старины, искусства... Мало того, что сами не способны ничего создать, так замахиваются на величайшие произведения искусства, созданные гениальными предками. Уже теперь публикуются имена тех, кто почти сразу после революции давал приказы сносить бесценные по своей архитектуре храмы и памятники. Нет-нет и мелькнет в газете сообщение, что тот или иной маньяк набросится на величайшее произведение гениального художника и порежет его ножом или даже обольет кислотой. Зачем, почему, с какой стати? Даже неразумная птица в своем гнезде не нагадит.

Какие же черные пропасти, Марианские впадины таятся в человеческой душе! И в какой момент происходит извержение этого зловонного вулкана подлости? Пока ни родители, ни психологи не научились распознавать в новорожденном добро и зло. Пока только фантасты в своих повестях и романах пишут о том, что в будущем можно будет изымать из генов ребенка все отвратительное, что может позже прорасти в человеке...

А пока нарождается новый человек, и для всех он — загадка! Кто из него вырастет: гений, созидатель или разрушитель, моральный урод?..

Наверное, у меня есть чутье на хороших и плохих людей. Да и моя профессия этому способствует. Есть лица, на которых все можно прочесть, а есть физиономии, которые обманывают. Так и в природе: рядом с красавцем грибом-боровиком растет ложный белый гриб, его еще называют сатанинским...

Мишка Китаец первый и Мишка Китаец второй обладали очень располагающими физиономиями, особенно Дедкин, он, казалось, излучал приветливость и доброту. По установившейся в те годы привычке он при встрече со знакомыми широко распахивал толстые руки и, двигаясь животом вперед, сходу вмазывал в губы мокрый хмельной поцелуй. Мне приходилось далеко вперед выставлять руку, чтобы остановить этот неумолимо мчавшийся на меня экспресс мнимого радушия.

Дедкин был умен, обладал чувством юмора, в любой компании быстро становился центром внимания. К его трепотне и вранью знакомые давно привыкли, как и к его хрипловатому голосу, перемежавшемуся мелким смешком. Круглое, толстое лицо Мишки Китайца второго излучало на редкость добродушнейшую улыбку, а его бесцеремонность и нахальство воспринимались как особый стиль...

Почему я так много распространяюсь о Дедкине? Да потому, что на пару с Кремнием Бородулиным они причинили мне самое большое зло в жизни. Мишка Китаец первый из детдома — жалкий цыпленок по сравнению с ними! Раньше я только в романах сталкивался с людьми, которые были рождены для зла и подлости. В романах Бальзака, Гюго, Достоевского. Удивительная вещь, но ведь не многие даже классики сумели создать яркие образы гнусных, подлых людей.

Не так уж много плохих людей, но они заставили меня по-иному взглянуть на окружающий меня мир, заставили пристальнее вглядываться в лица людей и глубже задуматься о своем месте в нашем обществе. Пережив все те потрясения и невзгоды, которые обрушились на меня, я и сам изменился, стал другим. Настоящий писатель, на мой взгляд, — это в первую очередь личность, наделенная талантом; его, пожалуй, можно сравнить с фабрикой, заводом, где создается самая ценная продукция в мире. И эта фабрика, зарод заключены в одном человеке. Писатель, которого знает и любит народ, счастливый человек. Он живет и работает для этого народа.

Разворачивая «Литературную газету» и читая десятки приветствий, начинающихся словами: «Мы приветствуем Вас в день Вашего юбилея, Вас, создавшего талантливые произведения... Вас, известного своей общественной деятельностью, являющегося членом правления...» и глядя на незнакомые мне лица, я думаю: откуда их столько в Союзе писателей? Сколько среди них безвестных членов Союза, принятых по блату, которые становятся подхалимами, интриганами, вымогателями, делягами от литературы? А как они, объединившись, злобно травят талантливых писателей!

Сплотившись вокруг своего толстого или тонкого журнала, издательства, они творят что хотят: серое называют талантливым, потому что там в основном они печатаются, а талантливое — серым, потому что никто им не может возразить, раз они и писатели, и издатели, и критики. Кого невозможно «убить» критикой, того годами, десятилетиями замалчивают...

Истинный талант не опускается и до борьбы с литмафией, групповщиной. Он выше этого... А зря. Лишь тогда серости и групповщине дышится легко, когда ее не трогают. А с другой стороны, попробуй тронуть! Находились, конечно, единицы, кто пытался остановить набирающий силу поток серости, но их сметали, как бурный поток все сметает на своем пути.