Касэлона. Особенный рейс

— Любопытство мучает? Поищи меня в галанете, там есть сканы старых документов с фотографиями. Ничего примечательного. Заурядная физиономия типичной искательницы приключений со склонностью к травмам. А Алесана красотка, правда? О, глянь!

— Не меняй тему!

Сана привстала на цыпочки, достала с верхнего ящика из «Лучистого Оникса» светло-желтую шерстинку.

— Ничего я не меняю. Она сама меняется. По-моему, тут пробегал наш монстрик.

Сэм пошарил ладонью по успевшей запылиться крышке, оцарапался о погрызенный пластик и чертыхнулся, когда Сана схватила его раненую руку и обмотала валявшейся неподалеку тряпкой — по-видимому, той, которой недавно вытирала пол после растаявших пельменей.

— Эй! Она грязная!

— Уколы от инфекции у нас есть, не умрешь. А вот если лайс попробует кровь, проблемы у «Касэлоны» будут серьезные. Смотри, почва. — Сана указала на несколько черно-бурых крупиц, лежавших на краю ящика. — Это с твоей салатной грядки. Пойдем! Вдруг он ходит тут регулярно? Может, питается листьями?

Райс не пошевелился.

— Почему Никал назвал тебя киборгом? — Он не считал поимку животного первоочередной задачей в нынешней ситуации.

— Потому что не ты первый, кто принял меня за жестянку, — голос Саны был нереально безразличным. — И не последний, наверное. Как думаешь, это моя беда или моя вина?

«Она слишком красива», — ни с того, ни с сего пришло Сэму на ум. Ее пропорции идеальны, лицо поражает симметрией, на коже ни единого изьяна, контролируемые процессором движения плавны и изящны. Восхитительная кукла, созданная, чтобы ею любовались… В реальной жизни Райс таких не встречал. Подобные ей либо смотрели с экранов, недосягаемые в своем великолепии, либо сверкали бессмысленными улыбками с витрин специализированных магазинов.

Неудивительно, что Сану считали киборгом. Она выглядела, как жестянка, и порой вела себя, как жестянка.

Или же была жестянкой на самом деле.

Но продолжить докапываться до истины не получилось. Взвыла сирена, включились тревожные красные лампы, «Касэлону» тряхнуло так, что незакрепленное содержимое трюма отправилось в свободный полет между стеллажами.

Сэм машинально схватился за ближайший ящик и улетел вместе с ним в кучу мешков с почтой. Вишневые волосы Саны мелькнули рядом, и он потянулся к ним. Пальцы наткнулись на нечто, смахивавшее на очень густой мех, потом в запястье вонзились десятки острейших игл…

Зубов, если точнее, однако это Райс понял не сразу.

Какая-то неведомая сила придавила его к полу, лишив возможности оглядеться.

— Сана! — Он отчаянно рванулся, высвобождаясь из крепкого плена, и обнаружил, что девушка пытается стянуть с него накренившийся стеллаж.

— Ржавая рухлядь, — просипела она, обламывая ногти.

— Уходи!

Сэм не поверил своим глазам, когда железная махина поддалась, позволив ему выскользнуть в проход.

— Что, черт побери, происходит? — С «Касэлоной» случалось всякое, однако подобных неполадок в открытом космосе он не припоминал.

Сана мертвой хваткой вцепилась в его предплечье и потащила к лестнице, не замечая, что на другой руке Райса болтается лимонно-желтый шар с, судя по ощущениям, миллионом зубов.

— Полагаю, мы падаем, капитан, — просипела, тяжело дыша. — Держись!

— Падаем? Это невозможно!

— У тебя есть другое объяснение?

— Столкновение?

— Можем поспорить, если выживем.

— Но как?!

— Спроси лучше: «Куда?». — И пол с потолком поменялись местами.

* * *

Пол был наклонен под углом, который позволял перемещаться более-менее приемлемо, однако заставлял это делать с поистине медвежьей грацией. В вентиляционной системе что-то душераздирающе скрипело, навевая мысли о древних замках и привидениях. Режим освещения сбился, лампы на пассажирском ярусе мигали, а в трюме царил неуютный полумрак.

Впрочем, мелочи жизни волновали Сэма меньше всего. С недавних пор любые события для него делились на «Хорошо, что не хуже!» и «Ничего, переживем!», что позволяло сохранять здравый смысл, несмотря на творившийся вокруг абсурд.

К первому пункту относился тот факт, что «Касэлона» не взорвалась, не распалась на куски, не шлепнулась посреди океана и не превратилась в смятую груду металлолома с человеческой начинкой.

Радовало и то, что почти все пассажиры отделались синяками. Не повезло лишь Матиасу Антэсу, который начал приходить в себя, но из-за головокружительного крушения получил сотрясение мозга и трещину в ребре.

Не исключено, что и Торн с Касом пострадали сильнее, чем показывал биоконтроллер, однако их состояние было на совести Саны и информации из галанета.

Ну а пункт «Ничего, переживем!» имел намного больше подпунктов, и главный из них заключался в том, что никто ничего не понимал.

«Зарница» уверяла: корабль преодолел треть пути до Оникса-10, продолжает полет в обычных условиях и прибудет в космопорт с опережением графика на двадцать часов. С внешних камер на экраны транслировалась картинка открытого космоса, датчики показывали, что за бортом — бесконечная Вселенная.