Касиан (СИ)

Ариана, не отводя глаз от него, переменила свою позу. Теперь она уже не полулежала в постели, а сидела на краю ложа, выпрямившись так, словно ей к спине привязали шест. Помедлив мгновение, она холодно произнесла.

— Можно подумать, у меня есть повод для веселья.

— Ну, моя дорогая, в этом ты сама виновата, но не будем о грустном. Я пришёл порадовать тебя и сообщить отличную новость. Завтра, как тебе хорошо известно, истекает срок официального траура по нашему земному отцу. Я, наконец-то, полноправно займу его место. По этому поводу я решил принести благодарственное жертвоприношение Великому Отеотису, дабы он послал нашему народу процветание и победу над врагами. Сразу после этого, я решил провести ритуальный поединок, так что уже завтра у меня появится законная супруга, которая разделит со мной все мои радости и тяготы правления, а также, — тут Марсет сделал небольшую паузу и, понизив голос до проникновенного шепота, наклонившись над ухом Арианы, продолжил, — моё ложе.

От этих слов Ариану передёрнуло. Марсет же, выпрямившись с высокомерной усмешкой, смотрел на неё, потом было направился к выходу, но словно что-то неожиданно вспомнив, вновь обратился к ней:

— Да, кстати, совсем, забыл. Знаешь, кто будет той жертвой, что принесут Отеотису перед началом поединка? По-моему, ты весьма хорошо его знаешь, некто Денис, знакомое ведь имя, неправда ли?

Лицо принцессы, всё это время сидевшей с каменным выражением, болезненно дрогнуло, и на нём появился неподдельный ужас.

— Нет, ты не посмеешь!

Буквально подскочив с постели, она подбежала к брату, но тот лишь рассмеялся в ответ на её крик. Потом улыбка исчезла с его лица так, словно никогда там и не была, и его глаза полыхнули огнём злобы. Очень тихо, но внятно, он зло произнёс:

— Ещё как смею. А затем, я надеюсь, ты последуешь за своим героем в обитель зла, сраженная рукой Вераоки, — закончив говорить, Марсет окинул Ариану презрительным взглядом и, не произнося больше ни слова, вышел прочь, оставив принцессу одну.

Какое-то время она так и стояла посреди комнаты, не в силах пошевелиться, чувствуя, как холод отчаяния заполняет её душу, лишая последних сил. Вот уже четырнадцать невыносимо длинных дней и ночей прошло с тех пор, как её вернули из долины шиотисов и превратили в пленницу в собственном дворце, не позволяя никуда выходить и ни с кем видеться. Но все эти муки были ничто, по сравнению с тем, что она испытывала сейчас, ведь тогда она думала, что Денис остался в долине, и с ним всё в порядке. Но теперь она точно знала, что всё это время он был пленником её брата, и лишь одному Отеотису ведомо, что тот с ним всё это время делал.

Ей хотелось выть и всё крушить, словно раненому зверю, но она знала, что именно этого и добивался её брат, придя к ней. Нет, она не доставит ему этого удовольствия. Вдруг в её голове, словно пробившийся сквозь тучи луч, появился безумный план. Не теряя ни мгновения, она призвала служанок и приказала им помочь ей облачиться в платье. Нетерпеливо подгоняя их, она, одевшись и наотрез отказавшись тратить время на укладку волос, бурей выбежала из своих покоев. Нигде не задерживаясь, она направилась к комнатам своей сестры. Вераока в это время принимала утреннюю ванну. Слуги попытались помешать ей войти в её купальню, но та решительно прошла мимо, буквально ворвавшись внутрь. На внезапную гостью с ужасом смотрели все присутствующие служанки. Ариана же обратилась к сестре, нежащейся в это время в небольшом бассейне, среди лепестков ароматных цветов, что каждый раз добавляли в воду, дабы кожа принцессы имела приятный нежный аромат.

— Вераока, мне нужно срочно поговорить с тобой, наедине.

— Сестра, что за манеры? Не видишь, я занята, поговорим позже.

— Нет, дело не терпит отлагательств, вели слугам оставить нас одних.

Однако Вераока игнорировала её просьбу, и тогда Ариана сама закричала на слуг, приказывая им немедленно выйти вон. Те, в ужасе сжавшись, переводили испуганный взгляд с принцессы на свою хозяйку, явно не зная, что им делать. Однако Ариана снова повторила свой приказ, добавив несколько яростных угроз. Слуги, не выдержав, бросились прочь. Вскоре они с Вераокой остались одни. Та смотрела на Ариану так, словно впервые видела, на лице её застыло выражение удивления и недовольства.

— Как ты смеешь врываться ко мне и командовать моими слугами, да я…

— Пожалуйста, помолчи и послушай, что я тебе скажу, мне некогда всё тебе растолковывать, поэтому перейду к самой сути моего дела. Ты знаешь, что Марсет назначил на завтра наш поединок?

В ответ Вераока несколько раз открыла и закрыла рот, совершенно беззвучно. Затем, по-видимому, немного оправившись от неожиданной новости, не спеша поднялась из воды и, обернув свое обнаженное тело большим мягким куском специально для этого предназначенной ткани, подошла к большому зеркалу, где стала причёсываться. Делала она всё это в полном молчании, наконец, она произнесла:

— Что же, рано или поздно это должно было произойти и, если такова воля нашего божественного брата, да будет так.