Касиан (СИ)

— Нет, мой храбрец, это самая настоящая правда. Но нужно сказать, что он не первый, кто жил и правил за счет лжи. Все пилоты настолько держатся за свою власть, что готовы пожертвовать всем Касианом, ради того только, чтобы продолжать править. Вижу, ты мне не хочешь поверить, но у меня есть доказательства этого. Пожалуй, я покажу их тебе, прежде чем решится твоя судьба. Но для начала, скажи, что тебе известно о тех толчках, что вот уже столько времени сотрясают наш мир, приводя к таким катастрофическим последствиям и даже смертям?

— Это всем известно, Касиан вошёл в фазу роста, и скоро эти толчки прекратятся.

Тут в разговор вмешался Арен, все это время, молча буравящий пленника пронзительным взглядом, стоя чуть поодаль от предводителя и самого Дениса.

— Ха, конечно, более глупого предположения просто и представить нельзя. Скажи, ты хоть раз видел, чтобы хоть какая-нибудь машина, росла?

— Причём тут машина?

Тут снова заговорил предводитель:

— А при том, дорогой мой, что наш Касиан ничто иное, как огромная машина. Да-да, машина, и как получилась так, что мы все забыли об этом. Я не знаю, но у меня, как я уже сказал, есть подтверждение этому, я даже могу показать их тебе.

С этими словами, он, не спеша, поднялся со своего места и сделал несколько шагов в сторону. Но тут один из тех, кто стоял за спиной Дениса, поспешно подошёл к нему и громким шёпотом обратился к предводителю, при этом на лице его был написан неподдельный страх.

— Ореот, это крайне неблагоразумно.

— А я так не считаю. Наш юный герой принадлежит к сословию пилотов, если нам удастся склонить его на нашу сторону, это позволит нам избежать насилия, предложенного Ареном. А если нет, что ж, он и так решил убить его, так что, как видишь, мы ничем не рискуем, или скажешь, что это не так?

Тот промолчал в ответ, и тогда предводитель подошёл к дальней стене зала и, вынув кусок верхнего слоя, за которым оказалась небольшая дыра, извлёк из неё какие-то бумаги, после чего подошёл к Денису.

— Вот, прочти это, — произнёс он, протягивая пленнику лист, сильно потрепанный на вид, одновременно давая знак держащим его людям отпустить пленного. Те послушно выпустили его, но остались стоять рядом, готовые при первом же поводе снова схватить его. Денис нерешительно взял бумагу и стал просматривать её. Она по внешнему виду была очень старой, даже пожелтела от времени, а надписи наполовину стерлись, однако разобрать написанное было всё ещё возможно.

39 день полёта.

Корабль «Касиан» продолжает свой путь к намеченной цели. Все его приборы функционируют нормально. Экипаж и пассажиры звездолёта чувствуют себя нормально. Благодаря гидроускорению, намеченное нами на завтра, мы надеемся достичь цели нашего путешествия уже через несколько недель.

Денис перевернул лист и на другой его стороне прочёл.

45 день полёта.

Полёт проходит согласно расписанию, весь экипаж нашего судна готовится к гиперпрыжку. Если только не произойдет ничего незапланированного, уже через три дня мы достигнем цели своего рейса — Куратина, планеты, которую нам поручено колонизировать.

Денис дочитал записи и несколько минут, молча, смотрел куда-то в пространство невидящим взглядом. При этом он чувствовал, как пошатнулось что-то незыблемое в его сознании, но не смотря на всё увиденное, разум его продолжал отчаянно цепляться за старое. Внезапно, охрипшим голосом, он тихо произнёс:

— Эти записи не доказывают, что пилоты сделали что-то не так. Могло что-то произойти, отчего они не смогли доставить корабль к намеченной цели.

Тот, кого называли Ареном, усмехнулся, и хотел что-то сказать, но его опередил предводитель.

— Да, не спорю. Этот листок лишь часть чего-то более полного. Как мы подозреваем, он часть бортового журнала, который хранится у капитана.

— Так это из-за него вы задумали ваши злодейства? Какая-то книжонка стоит человеческих жизней?

— В этой, как ты выразился, книжонке, хранится свидетельство того, что мы правы, и потому никто, кроме капитана, не имеет права к ней приближаться. Но дело вовсе не в ней, хотя, признаюсь, одна из наших целей — получить журнал. С его помощью мы бы могли раскрыть касианцам глаза на то, кому они сохраняют покорность, не смотря на все преступления. Но это не главное, а главное вот что.

С этими словами он протянул Денису второй листок бумаги. В отличие от первого, он был совершенно новым. На нём, в верхней его части, были начерчены схемы и графики, а в нижней — набор цифр и букв.