Кассаветис

Когда любишь женщину, не думаешь, что брак изменит ваши отношения. И испытываешь шок, когда отношения меняются. Иногда к лучшему, иногда к худшему – зависит от женщины. И все равно проблемы возникают. Когда женщина выходит замуж, она свыкается со своим новым ответственным положением, но сохраняет умение развлекаться. А мужчина обычно не знает, как уравновесить эти крайности, и поэтому либо из последних сил старается веселиться, либо со смертельной серьезностью старается вести себя по-взрослому. Мужчина обычно не может заниматься и тем и другим одновременно.

Люблю мужиков, мы такие тупые.

О своей холостяцкой жизни я помню три вещи: чувство одиночества, постоянную усталость и недосып. И еще особый дух товарищества – источник которого в нашем общем одиночестве, – дружбу с такими же одинокими парнями, каким был я. Сейчас я бы не смог к этому вернуться. <…> Я не считаю наш дом тюрьмой и с радостью туда возвращаюсь.

Меня беспокоит изображение женщин на экране. Они представлены как шлюхи или любовницы высшего или низшего класса, и вопрос только в одном: когда, где, с кем или со сколькими она ляжет в постель. В таких фильмах не говорится о женских мечтах, ни слова нет о женских причудах, нет женщины-мечты.

Философия

Я никому не сказал. Никто не знал. Перед съемками [ «Потоков любви»] врачи сказали, что мне осталось жить полгода. Это фильм, полный нежности. Если я умру, это будет добрый последний фильм.

Как я отношусь к высшей мере, к который нас всех приговорили? Ну, я думаю, жизнь и смерть – основа хорошей драмы. Если речь не идет о жизни и смерти, то получается комедия. Все, что исполнено страсти, любви и ненависти, все, что для нас важно, можно делать со словами: «Эй, это в последний раз. Есть только сейчас и сегодня, время, когда мы живем».

Победу команды «Нью-Йорк джайентс» над «Бруклин доджерс» в матче за кубок Национальной бейсбольной лиги 1951 года спортивные комментаторы назвали «чудом Куганз-Блафф» (The Miracle of Coogan’s Bluff). Когда Бобби Томсон выбил небывалый хоум-ран и принес своей команде победу над «Доджерс», это было настоящим чудом. В те времена эта победа и для меня стала чудом. Так я тогда жил. Фильмы – тоже чудеса в моей жизни. Джина стала моим чудом, и наши дети были чудом. Это чудо – чувствовать навернувшиеся на глаза слезы во время какого-нибудь глупого разговора. И после стольких лет, когда жизнь порой казалась неимоверно трудной, отвратительной и шла наперекосяк, я понимаю, что не разучиться любить – это тоже чудо.

Конечно, фильм «Женщина под влиянием» мог бы стать более успешным, если бы мы показали жизнь Мэйбл в более суровых, мрачных тонах, и если бы в картине были четче сформулированы те или иные положения, чтобы зритель мог принять ту или иную сторону. Но тогда в процессе съемок мне пришлось бы признать: «Ну вот нам и удалось принести в мир еще немного ужасного». Я не знаю никого, чье существование было бы настолько ужасным, что он бы ни разу не улыбнулся, что ему бы не хватало времени любить, не было бы времени оглянуться вокруг и задуматься о жизни. Что-то [волшебное] всегда происходит, даже на пике трагедии.

Я уверен, что существует множество прекрасных вещей, о которых можно и нужно писать сегодня, в век разочарования, страха и неотвратимого конца. В кинематографе необходимо более позитивное мировосприятие, немного больше смеха и немного больше надежды, чем в прошлом. <…> Люди не теряют надежды, они всегда во что-то верят. Я верю в людей.

Мне кажется, человек не может жить без философии. По-гречески φιλία означает «дружба» или «любовь» («дружба» и «любовь» – синонимы). А σοφία означает «мудрость», «знание». Иметь свою философию значит знать, как любить, и куда свою любовь направить. Нельзя любить весь мир, для этого надо быть проповедником или священником, который говорит: «Да, сын мой. Да, дочь моя. Благослови тебя Бог». Обычные люди так не живут. Они злятся и враждуют, сталкиваются с проблемами, остаются без денег, разочаровываются. Поэтому им нужна философия. <…> В наших фильмах мы пытались изобрести для персонажей философию. Поэтому мне были нужны персонажи, которые по-настоящему анализируют любовь, обсуждают, убивают и уничтожают ее, ранят друг друга и делают массу других вещей – все, что входит в понятие полемики. Они нужны мне, чтобы показать спор о том, что такое жизнь. <…> У меня все извилины повернуты в одну сторону, меня интересует любовь.

Кассаветис в театре

Пьеса любви и ненависти

Акт первый. Тексты