Кастрюлька с неприятностями

На следующий вечер еще до открытия ресторана меня позвали ко входной двери. У нее стояла тоненькая, совсем молоденькая девчушка: если ей и исполнилось восемнадцать, то вот только вчера. Лицо было незнакомым.

– Госпожа фон Бекк? – спросила она, нервно оглядываясь.

– Да, это я. Входите же, холодно стоять на ветру! – Я втянула ее в двери. – Слушаю вас.

– Вы меня не помните? Ах, ну да, там же у меня все лицо было вымазано белилами!

А! Девушка в платье-столе. Действительно, они были загримированы под мраморные статуи.

– Я обещала, что приду, если что-то узнаю, – продолжала она.

– Давайте… как вас зовут?

– Лили. Ну, то есть Лилия Джейн Джеймсон, но я не очень-то люблю имя Джейн.

– Отлично. Лили, давайте вы разденетесь, мы сядем за стол и выпьем по чашке кофе. Или предпочитаете чай?

Девочка была чем-то отчаянно напугана. Даже здесь, в теплом и довольно тихом пустом зале ресторана она то и дело оглядывалась. А уж когда на кухне кто-то с грохотом уронил что-то железное, Лили и вовсе подпрыгнула. Я даже подумала было о пресловутом маньяке, но время было раннее, да и шла она по Верхнему городу, от дворца до «Оленьего рога» было не более двадцати минут быстрым шагом. А маньяк, по словам Дэна, орудовал в Нижнем. Нет, он тут был ни при чем.

– Лучше чай. Спасибо!

Норберт сегодня будет позже, займу-ка я его кабинет – ресторан откроется с минуты на минуту, и тогда разговаривать в зале будет невозможно. Мы поднялись в кабинет, сели в уютные кресла возле горящего камина, Патрик принес нам обеим чай и фиорентийское печенье. Лили наконец успокоилась и перестала непроизвольно коситься через плечо.

– Ну вот, – ободряюще кивнула я, когда она допила чашку. – А теперь рассказывайте.

– Вы спрашивали про ту даму в красном платье. Ну, которая меня пригрозила выпороть…

– Да-да, спрашивала.

– Ну вот. Я про нее все узнала, только он мне кулаком погрозил, и вообще…

– Давайте-ка по порядку. Кто он?

– По порядку. Ага, расскажу по порядку. Только вы меня называйте на «ты», пожалуйста, а то так странно как-то. – Она глубоко вздохнула и начала рассказывать.

Лили работала во дворце младшей горничной уже полгода; устроила ее туда тетушка, служившая старшей горничной. Все было отлично, пока три недели назад тетушка не сломала ногу. Конечно, дворцовому персоналу оплачивали время болезни и лечение, хотя и не у эльфийских магомедиков, но все же. Беда была в том, что тетушка, по понятным причинам, на службе появиться не могла, и у Лили начались неприятности. Один из лакеев ее преследовал… тут она потупилась. «Ну, вы понимаете…» А когда девушка пригрозила, что пожалуется, только фыркнул, мол, кто тебя слушать будет? Лили все-таки пожаловалась главному мажордому, господину Макферсону, и получила от него выволочку за то, что занималась на службе шурами-мурами вместо того, чтобы работать.

Ага, а это имя я уже слышала; как же, отец страшненькой Гленды и покровитель господина Ландорсэля! Второй раз этот персонаж вмешивается в нашу историю!

– Ну вот. – Лили налила себе еще чаю, залпом выпила его и продолжила рассказ: – А вчера я ухожу из дворца, живу-то у тетушки, ей со сломанной ногой без меня совсем туго, и смотрю – опять этот лакей, Бенсон, у дверей отирается. Я думала, он меня поджидает. Спряталась за занавеской. Только он покрутился еще и пошел по коридору к двери в библиотеку. Вот что ему там делать?

– Может, книги читать, – хмыкнула я.

– Ага, сейчас! – воскликнула совсем расхрабрившаяся Лили. – Туда разрешено входить только тем горничным, кто там убирает, и дворецкому, чтобы напитки подать. Ну и библиотекарю, понятное дело. А лакеям там делать нечего.

Лили стало очень любопытно, что же понадобилось противному Бенсону в библиотеке, она подкралась к двери: стала слушать и немножечко смотреть. В комнату вошла дама и стала разговаривать с лакеем. А голос-то у нее был знакомый. Именно она ткнула Лили так больно в бок веером. И разговаривали они о том, что какая-то женщина умерла, а денег лакею так и не заплатили.

– Он еще хихикнул так противно, мол «грибков поела». И потом угрожал этой баронессе…

– А мы знаем, что она баронесса? – перебила я девушку.

– Да, я же самого главного и не сказала! Я узнала, кто она такая! Тетушке описала, а она-то во дворце больше тридцати лет работает, еще при старом короле начинала. Та сразу и сказала – это баронесса Макмердок, дама ужасно вредная. Лет пять или шесть назад ее от королевского двора отослали, вроде бы ее величество была недовольна баронессиным третьим разводом. А сейчас, выходит, она вернулась.

– Баронесса Макмердок, – повторила я. – Как интересно, где-то я о ней слышала. Но это не проблема, вспомню.