Касты. Истоки неравенства в XXI веке

И все же его нельзя было срубить. Это было местное дерево для линчевания, и сейчас оно выполняло свой долг «вечно и непрестанно» напоминать черным горожанам о том, что кого-то из них в последний раз повесили на его ветвях и кто-то может стать следующим[108]. Дерево ждало своего часа, и белые горожане были готовы рисковать новыми авариями и смертями даже среди самих белых, чтобы сохранить дерево и указать подчиненной касте ее место. Дерево молчаливо свидетельствовало черным гражданам об их вечной участи и тем самым успокаивало и тешило самолюбие господствующей касты.

* * *

Горожане из деревни Лисбург в Восточном Техасе вбили в землю ось багги, которая служила колом. Затем они приковали к нему девятнадцатилетнего Уайли Макнили. Они собрали растопку, которую использовали, чтобы разжечь у его ног костер, несмотря на его заявления о непричастности к нападению на белую девушку, обвинение в котором и стало поводом для линчевания. Осенью 1921 года пятьсот человек собрались, чтобы увидеть, как Уайли Макнили сгорает на их глазах. Но сначала лидеры линчевания должны были решить важный вопрос. Лидеры бросали жребий, чтобы узнать, кому и какой кусок тела Макнили достанется в качестве «лучшего сувенира», после того как они сожгут его живьем[109]. Все это происходило на глазах у молодого человека, которому оставались последние мгновения на этой земле. За это небольшое время он успел узнать, в каком порядке его пальцы и уши отойдут людям, похитившим его без суда и следствия. Кроме организаторов на месте преступления присутствовали пять сотен человек, которые пришли посмотреть, как он умирает, и с нетерпением ждали начала празднества. После того, как мужчины приняли решение и все вопросы были улажены, кто-то чиркнул спичкой.

* * *

Маленькие девочки, похоже, младшеклассницы, в одинаковых легких хлопковых платьицах с матросским воротником и одинаковым аккуратным каре чуть ниже ушей. Запечатленные на снимке, две девочки помладше резвятся в теньке, рядом с женщинами, которые могут быть их матерями или тетями. Однако первой вам в глаза бросается девочка примерно десяти лет от роду. Она стоит слегка ближе к камере, чем остальная группа из взрослых и детей, весь ее вид выражает внимание. Рядом с ней стоит мужчина в сшитых на заказ белых брюках, белой рубашке и белой панамской шляпе – костюм, больше подходящий для коктейльной вечеринки на теплоходе, – руки скрещены на груди, лицо спокойное, вид в целом невозмутимый, слегка скучающий.

19 июля 1935 года. Все они стоят у подножия дерева в сосновом лесу Форт-Лодердейла, Флорида. Над ними висит обмякшее тело Рубина Стейси, его рваный и окровавленный комбинезон изрешечен пулями, его руки скованы спереди, шея перетянута веревкой, использованной для линчевания, поводом для которого стало то, что он напугал белую женщину. Девочка на переднем плане смотрит на мертвого чернокожего скорее с изумлением, чем с ужасом, на ее лице играет радостная улыбка, будто она любуется выступлением пони на цирковой арене. Контраст между неописуемым очарованием юности и страшной сценой преступления, запечатленный фотографом, позволил снимку стать одной из самых узнаваемых иллюстраций линчевания в Америке двадцатого века[110].

Линчевания были отчасти шоу, отчасти пыткой и привлекали тысячи зевак, которые становились соучастниками публичного садизма. Фотографов оповещали заранее, и они устанавливали свою фотоаппаратуру на местах линчевания, чтобы сразу продавать снимки линчевателям и зевакам, как сейчас делают фотографы на выпускном вечере[111]. Они делали фотооткрытки, которые люди могли отправить своим близким. Люди рассылали открытки с изображением отрубленной, полуобгоревшей головы Уилла Джеймса, надетой на пику в Каире, штат Иллинойс, в 1907 году. Они отправляли открытки, обгоревшие туловища на которых напоминали останки жертв Везувия, только не вулкан, а человеческие руки довели их до такого состояния. Некоторые люди заключали фотографии с прядью волос жертвы (если ее удавалось добыть) в стеклянный футляр. Один из зрителей написал на обратной стороне своей открытки из Уэйко, штат Техас, в 1916 году: «Вот барбекю, которое мы ели вчера вечером, на фотографии я слева, с крестом, твой сын Джо»[112].

Это была исключительно американская «забава». «Даже нацисты не опустились до продажи сувениров из Освенцима»[113], – писал журнал «Тайм» много лет спустя. Открытки с линчеванием были настолько распространены в Америке на рубеже двадцатого века, что сцены линчевания «стали быстрорастущим подразделением индустрии открыток. К 1908 году торговля настолько разрослась, а практика рассылки открыток с изображениями жертв мафиозных убийц стала настолько отвратительной, что генеральный почтмейстер США запретил рассылку открыток по почте». Но новый указ не помешал американцам продолжать делиться своими подвигами на ниве линчевания. С тех пор они просто стали убирать открытки в конверт.

* * *