Ката - дочь конунга

На второй день он сделал десять шагов утром, и десять вечером, а на третий вышел на морозное крыльцо. Маша семенила рядом, кутаясь в пуховый платок. Ратибор тоже был здесь и улыбался, глядя, как отец тяжело шагает, опираясь на палку. Маша подняла глаза, столкнулась взглядом с сыном Светозара, и вдруг он подмигнул ей, и на секунду показалось, что это Светислав стоит тут. Светозар вдохнул с наслаждением морозный воздух.

— Скачи к князю, сыне, — сказал он, — передай, что жив боярин Светозар, не взяла его костлявая. Скажи буду вскоре, сам на коне.

С лекарями расплатились сполна. Поговорив с хозяином гостиного двора, Светозар оплатил строительство теплого пристроя, где поселились Цветана с дедом. Прознав о лекаре, который поднял на ноги самого правого княжеского боярина, потянулись в пристрой люди всякого рода, и богатые и бедные. Никому в помощи не отказывали, а благодарные горожане помогли расширить лекарский двор еще на два помещения. Эта средневековая больница так нравилась Маше, что она бывала частым гостем у деда с внучкой, училась у них, да и им рассказывала кое-что, о чем никто не знал. Она даже загадала, что вернувшись домой, тоже отстроит больницу, благо, что и в Новгороде лекарей было достаточно.

Единственное, чего она ждала и боялась, это близости. Светозар с каждым днем вставал все бодрее и передвигался быстрее, но к ней почему-то не прикасался, хотя и спали они бок о бок. В тот день она достала из сундука свой мешок. Тот самый, который берегла, как зеницу ока. Перебирая мешочки с травами, она отрывала надписи и поджигала их над свечой, бросая в миску. Сейчас Маша чувствовала две вещи — жуткую усталость и еще что-то, такое сладостное внутри. Наверное, так чувствует себя человек, который выполнил миссию. Дверь открылась, Светозар вошел в сопровождении Ждана, который до сих пор следовал за боярином как тень, и Мала. Маша редко видела его в эти длинные недели, Мал поклонился, улыбнулся Маше.

— Был у лекарей, — сообщил он, — сказали морда так кривая и останется.

Маша взглянула на рубец. Он не делал парня безобразным.

— Шрамы украшают мужчину, — улыбнулась она.

Когда все ушли, Светозар присел рядом, взял в руки мешок, покрутил его.

— Как же ты решилась, голубка моя? — спросил он, и Маша замерла в ожидании, — откуда сил и храбрости набралась, вот так, одна, в путь-дорогу.

— Ну, я была не одна, — Маша криво пожала плечиком, — а решилась как… Не знаю, все как во сне было, — улыбнулась она.

— И у меня словно во сне, — ответил Светозар, — ждал я другую гостью, а тут ты появилась, да и прогнала ее от нашего крыльца, колдунья моя.

Светозар вдруг резко схватил ее, прижал к себе. Совсем как в тот раз, на берегу озера.

— В который раз ты спасаешь меня, любая моя, в который раз возвращаешь к жизни… — Светозар положил ей ладонь на затылок и повернул лицо к себе, чтобы наклониться и прикоснуться губами к ее губам.

— Богом посланная, жизнь моя, радость моя, — прошептал он между поцелуями.

53

Но он так и не поправился до конца. Надеясь в ближайшем будущем гарцевать на скакуне, Светозар так и не оставил трость, ходил тяжело и быстро уставал. Кроме этого дал знать о себе и застарелый кашель, который разрывал легкие, и теперь Маша заваривала отхаркивающие травы, намазывала на грудь Светозара теплый барсучий жир и заставляла пить его отвратительную смесь этого самого жира, меда и черной редьки. Муж ругался, но послушно принимал лечение. Она вообще очень хорошо научилась средневековому лекарству, перемежая его информацией из книг будущего. Маша мысленно благодарила бабушку, которая в свое время настойчиво требовала, чтобы она читала справочник сельского врача и травник.

— Будешь ты медиком или нет, а все равно пригодится, — твердила бабуля. Так оно и вышло.

Поняв, что один из лучших его бояр в строй не вернется, князь Изяслав потерял к нему интерес, хотя и привечал у себя, спрашивая совета. А спросить было о чем. Немирье подступало со всех сторон, Изяслав вместе с младшими братьями взялся расширять границы, ибо много было сыновей у покойного князя Ярослава, земель мало. Вот и теребили они соседей, разоряли богатых, подминали под себя бедных. Весной, когда надо бы пахать и сеять, повел войско на торков младший Изяславов брат — Всеволод. Вернулся он с победой и почетом, привез добычу, пригнал крепких рабов и молоденьких рабынь, всех сплошь чернявых. Но было это не в Киеве, и народ роптал, боясь, что Изяслав пойдет вслед за братом.

Так оно и случилось. Этим же летом князь собрал войско. Светозар, пользуясь правом думного боярина, пытался образумить князя, но тот уже все решил. Войско собрали из младшей дружины, да мужиков кое-кого взяли, приодев и дав им какое-никакое оружие. Собрался с ними и Ратибор. Как ни рыдала Улиана, поддерживая тяжелое чрево, не подействовали женские слезы. И слова отца не подействовали тоже, больно уж хотел молодой боярин получить долю от завоеванных богатств.

— Ну же, — уговаривал он жену, — не печалься! Вернемся вскоре, украшений тебе привезу, голубка моя!