Катакомба

Потолок здесь был не сильно высоким, но и не низким, зато ровным и выглядящем прочным и надёжным. Мой фонарь осветил дальнюю стену, там был поворот налево под прямым углом, и тоже виднелись полки с черепами и костями.

– Во тьме ждут его рабы. Я пойду вперёд, справлюсь с ними, – не дожидаясь нас, Брабатус шагнул первым.

Он проделал это так быстро, что через секунду уже исчез за поворотом. Я растерялась:

– Брабатус, подожди! Мы будем сражаться вместе, плечом к плечу! – я нагнала его с трудом, для этого мне пришлось побежать, и бежать рядом с ним, потому что он очень стремительно шёл.

– Это мой Лабиринт, я здесь хозяин. И сражаться здесь должен я. Будь осторожна, смелая дама. Если со мной что-то случится – не доверяй палачу. Иди дальше. Уповай на чудо, если хочешь выжить. Но помни, что только я один истинно и искренне хочу помочь тебе. Безо всякой корысти.

– Брабатус, но если ты знаешь эти лабиринты, эти катакомбы – ты сможешь нас привести, куда нужно! Мы будем блуждать…

– Блуждать здесь менее опасно, чем подвергнутся нападению тех, кто ждёт во мраке. Я защищу тебя от них. Я разделаюсь с ними. Они уже здесь.

Брабатус увеличил темп, он шёл так стремительно, что я не успевала. Хоть и бежала, но уже запыхалась. Много и долго бежать я не могла – я держала саблю, держала фонарь, ещё у меня с собой была Книга Запретного Злого Знания, довольно тяжёлая.

И тут случилась вещь, которая повергла меня в отчаяние на несколько секунд. У меня закончился фонарь. Батарейка, служившая мне несколько часов в этом мраке, перегорела. Запасной больше у меня не было, потому что я вставила запасную, как только мы стали спускаться сюда.

– Брабатус, подожди, постой! Здесь темно! – крикнула я, запыхавшись.

Но стало тихо, слишком тихо. Я поняла, что пока бежала за рыцарем, пытаясь остановить его, оторвалась сильно от Шакса. Где он, найдёт ли меня? А ещё я поняла, что заблудилась. Ведь пока рыцарь бежал вперёд драться с неведомыми врагами, бесами или лярвами, он миновал кучу коридоров, переходов, поворотов налево-направо. Я поняла, что совершила глупость, погнавшись за ним.

Вдруг впереди, отдалённо, в той стороне, куда ушёл рыцарь, раздался яростный лязг доспехов, звук ударов железа о железо, меча обо что-то. Брабатус с кем-то сражается! Ему надо помочь. Но как? Здесь так темно? Я хотела крикнуть, но замерла, поняв, что если крикну – могу навлечь на себя внимание врагов. Я была полностью дезориентирована, и пока озиралась, забыла, с какой стороны прибежала. Попробовала наощупь потрогать стену, полки – первое, что я потрогала, был череп, глазная впадина. Я отдёрнула руку, мысленно попросив прощения у мертвеца за то, что я так бестактно залезла к нему в глаз.

Тут же совсем рядом раздался подозрительный звук. Он напоминал затаённое рычание, зловещий нечленораздельный шёпот, шипение. Рядом – со стороны противоположной стены. Я отбежала в сторону. Шипение и рычание повторилось, с уже другой тональностью, тембром, чуть подальше. Утробный плотоядный звук. От неожиданности я выронила фонарь и замахала угрожающе саблей. Звук теперь раздался за мной, ещё ближе. Мне даже показалось, как нечто чужеродное дотронулось до меня, от чего волосы на загривке почти стали дыбом.

Я разозлилась на себя за глупость и нелепость положения, в которое сама себя загнала. Сейчас меня сожрут какие-то невидимые твари, я одна в темноте, лампочка перегорела, до Дагона я так и не дойду.

– Прочь! Я вас сейчас убью! – прошипела я в ответ на шипение и замахнулась саблей.

Я ничего не видела, и моя сабля по чему-то ударила. Оказалось – по тому, что лежало на одной из полок. Мне под ноги посыпались черепа, кости. Шипение раздалось теперь недовольное, но чуть подальше.

Зато снова очень близко раздалось утробное рычание. Что-то склизское прошлось мне по щеке. Я снова отпрянула назад, больно ударилась плечом об полку, замахала саблей. И поняла, что окружена. Куда бы я не ринулась – везде были эти твари. Я не видела их – только слышала и ощущала на себе их касания: смрадные, душные. Но я уже не боялась их, потому как бояться устала. Страх уступил место слепому отчаянию и гневу. Я раздражённо махала саблей, направо, налево, прямо перед собой, прыгала то влево, то вправо. Я уже догадалась, что рано или поздно устану, либо упаду, они уронят меня, набросятся и сожрут. И я жаждала отвоевать себя хотя бы толику жизни.

Мне пришлось отступать, и скоро я ощупью поняла, что загнана в тупик. Справа стена, слева стена, сзади стена. Изрядно задыхаясь к тому времени, я выставила вперёд саблю. Чувствовала, как они подкрадываются. Они ждали, пока я совсем ослабну. И я готова была признать, что ждать им осталось недолго. Не хотелось вот так умирать. Я судорожно начала думать. Но думать не давали. Они подкрадывались, рычали, шипели – теперь торжествующе, довольно.

И вдруг отпрянули. Волна отхлынула. Когда сзади мне на плечо легла чья-то рука, я была готова завопить как резанная и подскочить, пробивая головой всю толщу земли над собой.