Катарсис

Уровень: 3-й Начальный

Эффект: Вы можете создать сборный скелет из имеющихся костей. Уровень скелета рассчитывается по принципу: уровень заклинателя + Воля/74.

Джейсон заметил, что повышение уровня заклинания Сборный скелет несколько повысило уровень скелетов за счет снижения Воли на каждый дополнительный уровень скелета. Если удастся серьезно повысить уровень заклинания, скелеты станут необычайно мощными, поскольку их уровень превзойдет его собственный.

Настало время посмотреть, как дело обстоит с призывом. Он открыл таблицу.

Его маленькая персональная армия превращалась в серьезную ударную силу.

Выросли скрытность и урон. Воры и маги владели Незаметностью. Дети ночи были достаточно скрытны, чтобы перемещаться незаметно даже без умения Незаметность. Он снабдил всех воров луками, чтобы они могли наносить урон на расстоянии. Стражники обеспечивали поддержку и при необходимости могли выступать в роли камикадзе.

Джейсон оглядел кладбище и увидел, что время по-прежнему идет в замедленном режиме. Он выключил программу-редактор и возвратил времени нормальный ход. В игре прошло всего два с половиной часа. А ему казалось, что его упражнения со Сборным скелетом и создание Детей ночи заняли часов шесть.

Может редактор скелетов утраивать компрессию времени?

То есть при работе со скелетами время идет в девять раз быстрее, чем в реале! Как только мой мозг это вынес? Неужели Комиссия по контролю одобрила такую фичу?

Сильная головня боль прервала ход его мыслей. Голова стала тяжелой, приступ головокружения чуть не свалил его на землю.

Оникс с беспокойством разглядывал его и нервно шевелил хвостом. Джейсон погладил растревожившегося кота. Нужен был перерыв. Он ненадолго выйдет из игры и сразу вернется, чтобы начать боевые действия.

Несмотря на слабость и головную боль, Джейсон испытывал возбуждение при мысли о предстоявшей битве, и вид его новых созданий заставлял его глаза гореть нечестивым светом.

Время сразиться с Алексом почти настало.

Глава 26 — Подлеченный

Еще один день марша на Сумеречный Трон миновал, и НПС занялись привычным делом по обустройству лагеря на ночь. Райли сидела у костра и смотрела на огонь. Неутомимая пляска оранжевых и красных языков пламени успокаивала. В последнее время ее душа редко пребывала в состоянии мира и покоя, и это одиночество у походного костра было необыкновенно приятно.

Тяжелая рука легла на ее плечо, нарушив умиротворенное созерцание. Алексион смотрел на нее с высоты своего роста.

— Я пошел в палатку разлогиниться на ночь. Оставайся здесь до моего возвращения. Если, конечно, не хочешь присоединиться ко мне, — плотоядная ухмылка растянула его губы, а холодные глаза, казалось, раздевают Райли.

Она вздрогнула и снова уставилась в огонь, стараясь справиться с приступом тошноты.

— Мне и здесь хорошо, — произнесла она нарочито безразличным тоном.

— Отлично. Держись подальше от кухонной палатки НПС: они как раз распечатали бочку с пивом, — смеясь собственному остроумию, Алексион ушел в палатку.

Даже разговор с Алексионом был ей физически неприятен. Чувствуя, как слезы подступают к глазам, она сделала несколько глубоких вдохов, надеясь успокоиться, но бессильная злость душила ее, не давая вернуться к прежнему состоянию.

— Что же он за скотина такая?! Как вообще можно быть такой сволочью?!

Невидяще глядя в огонь, она вспоминала, как дошла до жизни такой.