Катастрофа (не) случится? Тревога и что с ней делать

Кью было так приятно окунуться в бочку с теплой водой, которую нагрела для нее старуха. Вода согревала, и, погрузившись в нее с головой, можно было хотя бы на время забыть этот страшный дом, полубезумные глаза ведьмы и жадные скрюченные руки, которыми она постоянно ощупывала ее тело, как будто желая убедиться, что перед ней живая девочка. При мысли о том, что сейчас старуха прикоснется к ее голому телу, Кью поежилась. Когда же им с Бастой удастся сбежать от этих жутких людей?

К вечеру, когда Баста уже сидела со связанными руками возле печки, старик что-то делал в сарае, а старуха варила ужин и в который раз расчесывала и заплетала Кью волосы, пленницы вдруг услышали очень далекий, но такой узнаваемый щебет синепузика, и незаметно переглянулись. Одними губами Баста сказала «беги».

– Бабушка, ты знаешь, мне очень нравится твоя каша, но кажется, если добавить туда ягод, что сушатся у тебя в сарае, то было бы еще вкуснее, – Кью попыталась подластиться и даже чуть придвинулась к старухе.

– Так зачем же сушеных, дочка? Сушеные – они на зиму. Зимой-то других будет неоткуда взять, а без них десна кровоточат и зубы выпадают. Я тебе сейчас свежих насыплю. Видишь, у нас свежие есть, дед еще вчера насобирал, как раз перед тем, как вас нашел. Вот находка так находка! – старуха взяла короб, высыпала в миску свежих ягод, ополоснула их в рукомойнике и поставила на стол. – Вот, сейчас каша подойдет, и насыпем.

– А давай, как покушаем, я к водопаду схожу, еще ягод наберу. Я знаешь, как хорошо их собирать умею! – не теряла надежды Кью.

– Ну так уже вечереет, ни к чему тебе в ночь у водопада гулять, еще оступишься, расшибешься. Вот завтра с утра с дедом и сходишь, негоже одной-то тебе по лесу.

– Схожу-ка я пока до ветру, живот прихватило, – пожаловалась Баста, вставая.

– Сиди, без деда нельзя. Сейчас вернется и отведет тебя. Сказал, чтобы без него тебя никуда не отпускать. Терпи пока. Сейчас вернется, тогда пойдешь.

Синепузик выдал еще одну трель и умолк. Кью вскочила, раздосадованная:

– А знаешь, бабушка, я еще что умею: разными птицами кричать – хоть совой, хоть сойкой, хоть еще кем, и они тогда мне тоже отвечать начинают. Хочешь, покажу? – Кью внезапно распахнула дверь и громко заухала совой, а потом защебетала синепузиком, с облегчением и едва сдерживаемым ликованием услышав далеко-далеко прозвучавший ответ.

– Ты чего тут устроила, засранка мелкая? – разъяренный дед выскочил из сарая, затолкнул девчонку назад в дом и прибавил к ругательствам еще и подзатыльник. – Ты почему за ней не следишь, дура старая? А вдруг она своим сигнал подает? Налетит сейчас целая банда и прикончит нас всех. Ну-ка села быстро, а то и тебе руки завяжу!

– Не кричи, ну она же ребенок, похвалиться хотела, а ты… Садитесь, для вас рыба, для доченьки каша поспела. У нас же кашку-то и варить особенно не из чего, только для тебя, дочка, приберегла пшена, как знала, что мне такое счастье привалит, как знала…

Дед вышел из дома, походил вокруг и только потом сел за стол напротив Кью, посмотрев на нее злобно и с прищуром:

– Смотри мне, чего надумаешь, я вмиг твою подельницу прихлопну, даже не сомневайся. Ты мала, да не дура. А ты, бабка, с нее глаз не спускай. Чувствую я, одни беды нам будут от этих двоих.

Кью сделала большие испуганные глаза, а сама подумала: «Смотри, как бы она сама тебя не прихлопнула! Она даже с завязанными руками сильнее тебя, особенно если ее разозлить». Баста на слова старика едва заметно усмехнулась: роль пленницы ей уже стала порядком надоедать. Обычно она всегда была по другую сторону плена, и потому холодная ярость уже накопилась в ней и лишь ждала подходящего случая.

* * *

Аккуратно разрезав кожу Эн прямо по шраму, Хо, как и ожидала, не обнаружила там никаких инородных предметов. Она зашила и перевязала ему шею, оставив его, напуганного и накачанного сивухой, отдыхать возле костра, а сама отправилась на поиски. Хо бродила по округе и до одури кричала птицами на разные голоса, вернувшись только к полудню.

Эн сидел возле костра и с улыбкой смотрел на огонь:

– Я попробовал, и меня больше не засасывает, представляешь? Там нет никакого болота, просто земля! Ты представляешь?! Мы можем идти дальше! Как там? Ты не нашла следов?

Взяв с собой все вещи, включая копье Басты, Хо и Эн двинулись в путь. К вечеру Хо вдруг услышала вдалеке как будто бы всех птиц разом: и сова, и синепузики, и сойки. Это голос ее дочери! Она жива!

Хо как почувствовала, что звать дочь по имени не нужно – щебет синепузиков та узнает, где бы она ни была. А если ее и Басту схватили люди, что очень вероятно – со зверями бы Баста справилась, то им лучше не знать, что они не одни.

– Ты слышал? – она боялась, что ей уже мерещится – так хотелось поверить в то, что с Кью все в порядке. – Слышал?

– Да, но подожди, не отвечай ей снова. Нам нужно быть очень аккуратными, ведь если она жива и отвечает, но не может вернуться, значит, они в плену. И мы не знаем, кто эти люди, сколько их и чего они хотят.