Катехон

Он стоял в центре Домплац в Эрфурте. Санбенито шевелился от ветра и лип к ногам. Казнь давно должна была начаться, всё не начиналась. Был сделан укол и зачитан приговор.

Накрапывал дождь, люди стояли под зонтами. Подъезжали и отъезжали автомобили. «Бин, бин, бин», – били колокола.

Он был привязан к столбу. Какое-то время рядом стоял палач в темных очках и держал факел. Дым лез в лицо, палач долго говорил по хэнди, обсуждая какие-то оптовые закупки. Потом сунул факел в бочонок с водой, вода зашипела. Прошел через поредевшую толпу, с кем-то здороваясь, отвязал велосипед, звякнул и уехал.

Со стола, где еще недавно сидел Инквизитор, снимали скатерть и убирали синие флажки Евросоюза и красные с белым колесом Эрфурта.

Вскоре вокруг никого не осталось. Нет, люди были. Но это были другие люди, они шли по своим делам, проезжали мимо на велосипедах или электророллерах. Увидев Сожженного, спрашивали разрешения сфотографироваться с ним. Или просто проходили или проезжали. Точно он всегда, столетиями, стоял на этой площади возле двух соборов.

Жаль, руки связаны и нельзя позвонить Анне, она бы принесла ему… После несостоявшейся казни всегда хочется есть. Ничего, спасибо, он потерпит. Зато теперь он вспомнил ее всю. Да, всю Анну.

Он почти уже спал и улыбался во сне. Немного болели спина и кисти рук; его слишком крепко привязали. Или это от ожогов? Но ведь его вроде так и не сожгли? Отложили. Он будет стоять здесь, на Домплац, или где он сейчас, и местные экскурсоводы будут показывать его как еще одну достопримечательность. Привязанным к столбу, хотя не исключено, что и столб уже успели убрать, просто не заметил. Главное, пока отложили. На время. Дабы тайна беззакония не явилась раньше срока. Катехон, подумал он и засмеялся. Катехон.