Каторжник император. Беньовский

   — Для начала несколько сотен человек. Мои люди составляют его ядро. Остальные — завербованные волонтёры, добровольные искатели славы, дерзкие, отважные люди, с которыми можно в самое пекло. И конечно, батарея лёгких пушек.

   — Я вижу, барон, нам есть о чём поговорить приватно. Мой дом всегда открыт для вас. Приходите ко мне в любой день и в любое время. «Дофин» задержится в Порт-Луи для ремонта и пополнения припасов недели на три.

Распрощались тепло, довольные друг другом. Хрущов и Мейдер хмуро переглядывались. На лицах остальных улавливалась тревога. Не новую ли авантюру затевает их главноначальствующий?

По прибытии на корабль Беньовский ушёл к себе. Хрущов пригласил остальных в свою каюту. Пересказал им содержание разговора Мориса Августа с Дерошем.

   — Вы видите, друзья, барон собирается прославиться завоеванием Мадагаскара, — сказал он в заключение. — А мы будем, как говорят французы, таскать для господина барона горячие каштаны из огня.

   — Не бывать этому! — воскликнул Бочаров.

   — Чёрт бы его побрал, нашего барона! — выругался Винблад. — Я думаю, он такой же барон и полковник, как я — апостол Павел.

Швед, обычно уравновешенный и немногословный, разразился потоком брани, мешая русские и шведские слова, и долго не мог успокоиться. В яростном порыве он схватил фальшивый орден Святой Анны, вырвал его с куском мундирного сукна и швырнул в оконце. Булькнула вода. Винблад объявил, что твёрдо решил покинуть Беньовского и его компанию, потребовать с него свою долю денег, вырученных от продажи в Макао галиота и пушнины, и вернуться в Швецию. На рейде стоит немецкий корабль под гамбургским флагом, и он переберётся на него. Хрущов насилу отговорил шведа отказаться от этого намерения. Беньовский скорее всего денег не даст, дабы неповадно было другим. Надо добраться до Парижа, а там он, Винблад, сможет рассчитывать на помощь шведского посольства. Сам же Хрущов признался, что намерен поступить на французскую службу, но не связывая себя с Беньовским, не ввязываясь в задуманную им авантюру.

   — А я вернусь в Россию, — убеждённо сказал Бочаров. — Перед матушкой-императрицей не грешил. В бунте не участвовал, на корабль меня забрали силой. Доберёмся до Парижа, брошусь в ноги российскому послу.

   — И я поступлю так же, — сказал Судейкин. — Сколько унижений претерпел от проклятого супостата! Всё ему припомню. И как приказал на судно силком доставить, и как кухонным мальчишкой подрядил. Вишь, красивым мундиром хотел те обиды замазать. О всех его непотребных делишках расскажу.

Рюмин колебался. Он тоже был не прочь возвратиться на родину, да опасался наказания. Пока ничего не решил для себя и поэтому отмалчивался бывший сенатский секретарь Софронов.

   — А что думает медицина? — спросил Хрущов Магнуса Мейдера.

   — Я старый человек, — ответил лекарь. — Самый старый среди вас. Скоро предстану перед Всевышним. Поступлю так, как подсказывает мне совесть. Знаю одно: с Морисом мне не по пути. Дрянной, лживый человек. Да и ему от меня, старика, прока было бы мало.

А на следующий день Беньовский, на этот раз один, снова посетил губернатора. Был он теперь не в парадном мундире, украшенном орденами, а в добротном цивильном камзоле, сшитом всё тем же искусным портным-китайцем из Макао.

Дерош всячески старался заинтересовать Беньовского идеей колонизации Мадагаскара и увлечённо рассказывал ему об этом острове. В течение своего губернаторства он кропотливо и неуклонно собирал сведения о Мадагаскаре и его населении, расспрашивал малагасийцев, переселившихся на Маврикий, арабских и индийских купцов, плававших к мадагаскарским берегам, миссионеров.

В центре острова лежит горный массив Анкаратра, окружённый прибрежным лесистым поясом, низменным и болотистым. Только на юге этот пояс переходит в степную равнину. Растительность разнообразна и богата. Самое примечательное из местных деревьев — равенала, или «дерево путешественников». В его листьях скапливается целительная влага, которая помогает путнику утолить жажду. Стоит лишь проткнуть остриём нижнюю часть листа у стебля, и из отверстия польётся струйка холодной сладковатой воды.

   — Одна такая равенала растёт в саду у отца Антуана, — сказал Дерош. — Это наш миссионер, знаток Мадагаскара. Негостеприимные туземцы выдворили его с острова. Но он не теряет надежды когда-нибудь вернуться туда, чтобы принести неверным язычникам слово Божие. Рекомендую вам побывать у отца Антуана.

   — Непременно побываю.

   — У него в доме живёт презабавный бабакота.

   — Кто?

—Зверёк с Мадагаскара. Фауна острова своеобразна и существенно отличается от фауны соседней Африки. Среди диких животных нет крупных особей, если не считать кабанов и кровожадных и агрессивных крокодилов, которыми кишат реки. Зато водится большое семейство так называемых лемуров, или полуобезьян, как определяют их учёные. По некоторым свойствам они похожи на обезьян. Бабакота их представитель.

   — Расскажите, мосье, о королевствах малагасийцев. Насколько это серьёзная политическая сила?