Каторжник император. Беньовский

Продолжались и беседы с губернатором. Дерош был согласен с отцом Антуаном, что французский опорный пункт нужно создавать на восточном побережье Мадагаскара. Беньовский вновь и вновь пускался в пространные рассуждения, блистая красноречием. По его мнению, когда весь остров станет французским, колониальные власти должны заняться развитием плантационного хозяйства и строительством дорог. В этом он видит залог процветания острова. Прибрежные низменные и болотистые земли — отличное пространство для выращивания заливного риса. Сама природа создаёт естественное орошение. Гористая часть острова подходит для выращивания чайного куста, кофейного дерева, хлопка, сахарного тростника. Владея островом, Франция заполонит весь мировой рынок этими культурами, а в государственную казну и в карманы негоциантов потекут прибыли.

   — У вас глубокие познания в области агрономии, — польстил Беньовскому Дерош.

   — Владея большим имением, я поневоле был вынужден заниматься агрономией, читать специальную литературу, переписываться с учёными-агрономами. Попутно заинтересовался и тропической агрономией, выращиванием риса, кофейных деревьев.

Велеречивый и бойкий на язык Беньовский ухитрился произвести на Дероша, педантичного служаку, самое благоприятное впечатление. У губернатора сложилось мнение, что перед ним человек эрудированный, широко образованный, сведущий во многих отраслях знаний, к тому же израненный герой войн. В письме правительству, рекомендуя Мориса Августа в самых лестных выражениях, Дерош писал: «Он покрыт ранами, и иные из них обезображивают его походку, которая сильно затруднена. Тем не менее он сохранил здоровье и физические силы и обладает приятной наружностью, отражающей большой ум. Он очень рассудителен и сдержан... Мне кажется, что он естественно склонен к гордости и властности, но раз он кого-нибудь дарит доверием, он относится к тому с величайшей любезностью... Поверхностно он знаком чуть не со всеми науками, и знания, вполне чуждые его первоначальному военному ремеслу, несомненно, помогли ему в трудных обстоятельствах его жизни».

Приближался день отплытия «Дофина» из Порт-Луи. Во время одной из последних встреч Дерош протянул Беньовскому пакет, украшенный фамильным гербом.

   — Вот рекомендательное письмо к герцогу д’Эгильону, министру иностранных дел и фактическому премьер-министру. Рекомендую вас герцогу с самой лучшей стороны.

   — Премного благодарен вам, мосье.

   — Не надо благодарности. Стараюсь не столько ради вас, сколько ради Франции. Пусть моя страна обретёт такого полезного и опытного человека. Постарайтесь попасть на аудиенцию к герцогу и ещё к морскому министру графу, де Бойну. Влиятельные люди.

Дерош помолчал и глубоко вздохнул.

   — Наш славный король Людовик Пятнадцатый[41] — фигура своеобразная, должен вам заметить. Слишком предан удовольствиям. И слишком добр и доверчив к окружающим. Нет, я ни в чём не хочу упрекнуть его величество. Это достойнейший из королей, преемник короля Солнце. Но его добротой пользуются его близкие, особенно некоторые дамы... Вы меня понимаете?

   — Я наслышан о влиянии маркизы Помпадур.

   — После смерти маркизы её место заняла новая пассия короля, госпожа Дюбарри. Она влияет на назначения министров. Ей обязан своим возвышением сам д’Эгильон. Учтите это, любезный барон.

24 марта фрегат «Дофин» покинул гавань Порт-Луи и взял курс на Капстад у южной оконечности Африки. Вскоре умерли от цинги четверо из оставленных в военном госпитале на острове Маврикий русских. Все они были работными людьми купца Холодилова. Пятый, Козьма Облупин, выздоровел и с попутным судном добрался до Франции, где и присоединился к команде Беньовского.

Глава тринадцатая

Вновь безбрежные просторы океана. С капитанского мостика слышится замысловатая ругань капитана. Её подхватывает боцман, украшая речь собственными, не переводимыми ни на какие языки словечками. Покрикивая на матросов, порой пуская в ход и кулаки, воодушевляет он команду. Справа на горизонте тёмной полосой проплыла южная оконечность Мадагаскара...

Вот и голландский Капстад. В бухте несколько кораблей с опущенными парусами. На берегу суетятся полуголые чернокожие грузчики-кафры, лоснящиеся от пота, словно натёртые блестящим маслом. Степенно прохаживаются солдаты-голландцы. Здесь непременная стоянка торговых судов, следующих из Европы в Индию и Китай, происходит текущий ремонт, заправка водой и топливом, пополнение съестных припасов. Это приносит немалые выгоды местным колониальным властям и коммерсантам.

На борт поднялся чиновник таможенной службы с офицером портового гарнизона. Соблюдены несложные формальности. Потом, как водится, де Сент-Илер пригласил гостей к себе в каюту, а за компанию и Мориса Августа. Вестовой подал сладкие китайские вина, креветки, бананы.