Кавказская Албания - Лезгистан. История и современность

И.Гусейнов отмечает, что название селения Хкем произошло от слова "хаким". Кроме того, он указывает на ряд других фактов, которые позволяют согласиться с его утверждением. В частности, И.Гусейнов отмечает, что в селе существует только два тухума къабанар и къачхарар, один из которых произошел от шахской (эмирской) линии, а второй — от обслуживающего персонала. Кстати, в старину эти два тухума практич. ски не роднились между собой и село четко делилось и территориально: одна часть селения составляла один тухум, другая — другое тухум.

Следует указать и на такой факт: имя Хаким является старинным в селе, передается из поколения в поколение.

На этническую и культурную общность села Хкем с Албанией (Ширваном) указывает и то, что до разорения горного села путем насильственного переселения его жителей в 60-е годы советского периода в различны; места по Дагестану в нем аккуратно выпел нялись многие языческие обряды, связанные с огнепоклонством.

В детстве я был участником "Яран Сувар процессии вызова дождя в сухое лето ("Пе-шепай") и в ритуале приостановления дожяг в дождливое лето. Участвовал также и в ритуале разноса подарков девушкам в "Яран Сувар" от молодых парней, причем опускали подарки через дымоходы. В доме женщины гадали, от кого подарки, и "прикидывали" женихов своей дочери. Девушка обычно знала, от кого подарки, но скрывала от родителей…

Эти и другие события, связанные со старинными народными обычаями, вызываю яркие, светлые воспоминания. Когда теперь читаю "Историю лезгин" Ризвановых, особенно "Приложения" к ней, создается впечатление, что все они были записаны со слег моей бабушки.

Подтверждением мысли И.Гусейнова о происхождении села Хкем может служить и ритуал проведения свадьбы.

Поскольку на новом месте в горах "переселенцы" не имели никаких развлечений, они пытались как-то приукрасить свою жизнь организацией увеселительных мероприятий.

Следует сказать, что Хкем является старинным селом. Об этом говорят обширные могильные холмы, расположенные в нескольких местах недалеко от села. К сожалению, никаких археологических раскопок, ик и во многих местах Лезгистана, в селе Хкем не проводилось.

В селе жил дружный и трудолюбивый народ. Я знал его при колхозном строе. Во время войны село объединяло 60-70 хозяйств. В колхозе было около 5-6 тыс. овец, 200 дойных коров, табун лошадей, а позже организовали и птичью ферму. Выращивали превосходную пшеницу, которая славилась по всему району.

Хотя в селе был сельсовет, но делами фактически управляли 5 — 6 аксакалов.

Их коллективное решение было законом для всех. Если возникали какие-нибудь женские проблемы, то они решались уважаемыми всеми женщинами пожилого возраста. Большое почитание имели старшие.

Мечети в селе не застал, там размещался колхозный склад. В селе было несколько неофициальных" мулл, которые совершали религиозные дела.

В сельсовете и в руководстве колхоза работали инициативные и добросовестные люди. Колхозом руководил Ферзали-халу, зобрейший и честнейший человек. Хотя он был малограмотным, но дела в колхозе вел очень квалифицированно и с большим знанием дела. Если бы не он, то во время войны чанам пришлось бы очень туго. В те суровые годы в селе не было не только голода-оших, но жители во главе с председателем колхоза активно помогали фронту.

Партийной организацией села в это время: руководил мой отец — Абдурагимов Аслан, директор школы. Естественно, отец активно помогал Ферзали-халу.

Помню, приходили из района люди, агитировавшие переселиться на чеченские земли. Упорно настаивали, проводили даже собрание жителей, но отказ был твердый: "Нам такого добра не надо, на чужую землю не пойдем". Бытовые условия в селе были иные, поэтому соблазняли таким "добром". Не поддались, решили в самом селе создать условия, благо, в селе были инициативные и деловые люди. Об этом говорит такой факт. Сразу после войны построили электростанцию, электрическую мельницу, работала и электромолотилка. Село и фермы были электрифицированы. Я видел с каким титаническим трудом сельчане подняли в горы по серпантину и бездорожью на санях бычьей тягой жернова электрической мельницы толщиной 40 см и диаметром 200 см.

В селе стали появляться приемники, строили большие социальные планы. Однако вскоре все это было порушено, начались переселенческие процессы. Наше село не хотело переселяться. Тогда совершилось "тихое насилие". Основной тягловой силой были лошади и ослы. На них наложили такой налог, что держать их стало совершенно невыгодно. Лошадей продали, а ослов пустили на волю. А что было делать? Покупать их никто не хотел. Ослы стали травить посевы. Тогда высокие чины района по указке из Махачкалы нашли "хороший" выход: пришли с автоматами и уничтожили их. Что же оставалось делать людям высоко в горах без тягловой силы? И разбежались кто-куда…