Кавказская Голгофа

   Детскую исповедь отец Петр всегда начинал с вопроса: «Как тебя зовут?» Он задавал этот вопрос даже тогда, когда наверняка знал имя стоявшего перед ним. Ребенок должен был почувствовать святость своего православного имени, которое он получил во святом крещении.

   «А ты знаешь, зачем пришел сюда?»

   Следовал примерно одинаковый ответ: «Просить у Боженьки прощения». Если ребенок медлил с ответом, то Батюшка помогал найти его наводящими вопросами.

   «Вот и хорошо, что ты хочешь попросить у Бога прощения, – подбадривал отец Петр и продолжал, – а ты, наверное, знаешь, что прощения просят тогда, когда сделают что-то плохое? Знаешь? А что же ты сделал плохого?»

   Часто отец Петр возбуждал в детской душе покаянные чувства такой беседой: «Ты знаешь молитву «Отче наш»? А помнишь, какие там есть слова: «И остави нам долги наши, якоже и мы оставляем должником нашим»? Значит, если мы хотим, чтобы Бог простил нас, надо научиться самим просить прощения и прощать других. А у кого мы должны в первую очередь просить прощения? У родителей, которых обидели своим непослушанием, у друзей, близких. А ты попросил у них прощения, когда шел сюда?..»

   Так начинался откровенный разговор, оставлявший в детской душе неизгладимые впечатления, которые с годами прорастут в благодатные плоды веры, покаяния и смирения.

   Отец Петр строго запрещал входить в святой алтарь посторонним людям или находиться там без всякой нуж-Ды. Сам он никогда не входил туда без подрясника и не говорил там ничего лишнего – только самое необходиsupмое. Если во время совершения Божественной литургии требовалось дать какое-либо распоряжение, то Батюшка выходил в маленькую пономарку, куда приглашал нужного человека. Но даже в этом помещении разговор был очень коротким, лишь в несколько слов. «Служба идет», – смиренно, но твердо говорил он, прекращая все лишние разговоры. И этим все было сказано.

   Отец Петр не требовал от людей духовных подвигов, которые им были просто не под силу. Он учитывал их немощи, болезни, семейные обстоятельства, часто повторяя: «Все правила написаны для здоровых людей, а у болезни свои законы». Однако это вовсе не означало, что Батюшка давал поблажку, освобождая паству от необходимого молитвенного труда. Напротив, он требовал неукоснительного выполнения того, что предписывала Церковь, но всячески оберегал своих чад от того, что могло привести их в уныние, отчаянье, ропот или даже к утрате веры в Бога. «Дается вам легко молитва – молитесь, любите читать духовные книги – читайте, есть силы и здоровье встать ночью и делать поклоны – делайте. Но во всем должна быть рассудительность. Душа вам сама подскажет свое стремление и свое правило».

   «Читайте Библию с конца, – многим советовал отец Петр. – Для нашего спасения достаточно знать книги Нового Завета и жить в покаянии, смиренно, придерживаясь того, чему учил Иисус Христос. Если человек духовно грамотный, пусть читает и Ветхий Завет, но и там необходимо смиренномудрие».

   Учитывая духовное состояние человека, Батюшка благословлял на чтение Псалтири, творений святых отцов: к каждому из своих чад у него был свой, сугубо индивидуальный подход. «Одному вера дается по милости Божией легко, а другому с великими трудами. Один человек грамотный, а другой с трудом все постигает. Но Господь ждет к Себе всех», – наставлял свою паству отец Петр. Случалось, что кто-то не соблюдал его наставлений, выполнял послушание не так, как того требовал духовник. «Ах, турки, – незлобно вырывалось из сердца пастыря, жалевшего людей. – Настоящие турки непонимающие». И тут же добавлял: «А Господу и такие нужны...»

   Как-то я гостил у Батюшки несколько дней. В первый же вечер он сказал мне, что нужно читать. В этом правиле, между прочим, была и Полунощница. Как это нередко бывает со всяким, лень взяла верх, и я упростил Батюшкино правило. Время пролетело незаметно, пришел час нашего расставания. «Вот и слава Богу, погостили, нас повидали, а мы вас, вместе помолились», – обнял меня отец Петр и, улыбаясь, вдруг спросил: «Ну а Полунощницу не забывали читать?» Спросил он это без всякого укора и не для того, чтобы на прощанье смутить меня. Он задал этот вопрос с любовью – так, как нежно любящий отец спрашивает своего дитя: «Сынок, ты покушал, что я тебе приготовил?..»

   «В детстве я мечтала быть врачом, – вспоминает Анна Купкина, – но когда пришло время, решила просить совета у своего духовного наставника отца Петра. Он выслушал, помолчал, потом внимательно посмотрел на меня и сказал: «Знаешь, в этом году в Ленинграде при семинарии открываются регентские курсы – поступай туда, Бог благословит». Я не ожидала такого ответа и резко ответила: «Батюшка, я ходила и всегда буду ходить в храм, но не думала работать в нем».