Казаки. История «вольных людей» от Запорожской Сечи до коммунистической России

В то время как в однообразной гарнизонной службе станиц на Тереке все еще случались время от времени приключения в виде набегов диких соседей-горцев, казаки-астраханцы, чьи владения располагались в живописной, но опасной столице Нижней Волги, в основном были заняты прибыльным, но совсем не воинственным ремеслом — торговлей или рыбной ловлей. Астраханское казачество являлось быстро исчезающей ветвью казачьего народа. Первоначально эти люди представляли собой передовой пост донских казаков. Их постепенно поглощало соседнее неказацкое население.

Весь северный край мелководного с песчаным дном Каспийского моря представлял собой обширный естественный рыбный пруд. Несмотря на ежегодный отлов бесчисленного количества осетров, каспийской сельди, белуги, судака и других видов рыбы, многие из которых неизвестны за пределами этих благословенных вод, ее запасы казались неисчерпаемыми.

Благодаря волжским и уральским рыбным промыслам, мир узнал о знаменитом русском деликатесе — черной икре. Поскольку казачьи сообщества на Волге и на Урале издревле владели исключительным правом на отлов речной рыбы, они были намного богаче, чем прочие казачьи войска. Эти рыбные промыслы, существующие сотни лет, в то время велись с использованием новейших научных достижений. Непадающий спрос на черную икру, как паюсную, так и зернистую, далеко не достигал объемов предложения. Как в России, так и в Европе икра была весьма дорогостоящим деликатесом. В прежние дни икра солилась и паковалась в небольшие деревянные бочонки; она являлась желанным даром для царского двора. Благодаря этому превосходному продукту казакам удавалось заслужить прощение за многие свои проступки. Благодаря тому что икру можно легко транспортировать, цена на нее в ресторанах Астрахани была почти такой же, как в Европе. Однако настоящий гурман находил себя троекратно вознагражденным, если совершал увлекательное путешествие пилигрима в Астрахань, где мог попробовать серую с серебряным отливом почти несоленую икру, приобретенную практически рядом с местом ее добычи.

Прямо за административной границей европейской территории России располагалась небольшая казачья столица Уральск, которая во многом являлась характерным казачьим сообществом. Полная приключений история этого приграничного опорного пункта ассоциируется в первую очередь с именем Пугачева и великим казачьим бунтом времен Екатерины II. После разгрома войск „лже-Петра III“, добиться которого удалось лишь после долгой и упорной борьбы, старинное название Яик, от которого произошло прежнее название казаков и их территории, было изменено на более современное Урал.

В 1916 г. в результате голосования казаков этим областям было возвращено старое название Яик (ненадолго, позже стала называться снова река Уралом).

Из-за своей изоляции от соседей уральские казаки смогли сохранить множество старых традиций, давно забытых их собратьями на Дону. В этих редко посещаемых местах все еще в чистом виде воспроизводилась старинная система владения землей и совместного существования.

Уральские казаки, возможно, больше, чем кто-либо другой из представителей этого сословия, заслужили право называться наследниками прежних „вольных людей“.

Более трехсот лет они фигурировали в русской истории. К остаткам древних племен, возможно, прибавились беглецы из крепостных. Все вместе они составили раннее сообщество, поселившееся на берегах реки Яик. Среди тех первых поселенцев было много беженцев по религиозным мотивам, большинство из которых принадлежало к раскольникам или староверам. Они предпочли не подчинение церковным реформам Никона, а бегство в пустыню, где они могли бы почитать Бога по старым обрядам, как это делали их предки. Согласно переписи, сделанной во время царствования Петра I Великого (в 1723 г.), здесь жили члены нескольких еретических сект, многие из которых придерживались еще более странного мировоззрения, чем раскольники. На берегах Яика все те, кого угнетали и преследовали, были ли они поляками, венграми или донскими казаками, могли жить той жизнью, которая им больше нравилась.

Вплоть до конца XVIII в. никому из правителей России и в голову не приходило осуществлять какой-либо контроль, помимо номинального, за жизнью этих свободолюбивых граждан. Однако власти все же опасались, что казаки-староверы Уральска придерживаются своих странных идей и этики свободы. В одной из разудалых песен казаков прямо говорится об этом:

Прежде мы, друзья-казаки,
Плыли домой по морю,
Наши длинные лодки по водам
Несли дань из Киева и Персии.