Казейник Анкенвоя (СИ)

Давеча я отмечал, что правдивые сведения в Казейнике добывались разве после второго, либо третьего стакана. Потому и не стал я ловить Марка Родионовича на ногу, якобы зарытую под «Нюрнбергом».

- Откуда же взялись, эти оборотни, Марк Родионович?

- Когда-то, - учитель опять заскрипел ресфедером по ватману. - Лет пятнадцать назад, когда исказился климат, и бабы уже беременеть перестали, но еще можно было Казейник покинуть, сначала птицы улетели. Потом животные исчезли. Какая скотина была на привязи, тоже бросила размножаться. В итоге на мясо пошла. Потом люди устремились, кому было на чем и куда. В основном, зажиточная прослойка на личном транспорте, а кто и на общественном. Грузовики, трактора битком с прицепами, вы можете себе вообразить исход?

- Вряд ли.

- Ну и большая колонна через мусорную свалку почесала. Там насквозь дорога проложена к основному шоссе для доставки районного мусора. Но, говорят, колонна эта на свалке так и сгинула. Головной бульдозер сломался. Как пробка, закупорил движение. Вокруг сплошные стены мусора. Объехать нет возможности.

- А назад?

- Случай воспрепятствовал.

Случай. Знавал я и до Марка Родионовича фаталистов.

- Пассажиры, говорят, озверели постепенно, - докончил он краткий курс истории псов-оборотней. - Сбились в стаю. Пустили шерсть. Черепные коробки вытянули.

- Это как?

- Мутация. Свалку оцепили колючим проводом, чтобы в Козейник псы не рыпались. Электричество пустили. Напряжение их отбрасывает. Но интересный подвид.

В учительскую зашло существо. При выставке двух литровых бутылей «Rosstof» Марк Родионович застыл, слегка подрагивая точно холодец. Кукуруза, томаты, шпроты, зеленый горошек, сосиски и сгущенное молоко довершили сеанс гипноза.

- Сдача, - существо передало мне ассигнованные прежде шесть тысяч.

- Не много ли?

- Нормально, - существо залезло на раскладушку, и заново пустилось перебирать велосипедные четки. - Продавец в «Нюренберге» новый. Просил две четверти вам передать от второго лица.

- От второго?

Существо пожало узкими плечиками.

- Так он сказал. И еще, сказал, обращаться. А денег не надо. Он вам за место благодарен. Так бы он до помрачения ждал, пока Филиппов сам скопытится. А так вы его типа устроили. Вы всех устраиваете?

Существо мне досталось с иронией. И меня это задело.

- Вопросы здесь я задаю. Продукты бесплатные откуда? Из продуктовой лавки я, кажется, еще никого не отправил на кладбище. Или отправил?

- Там славянин, поганка, на раздаче. Сказал, вы на довольствии состоите. Офицерский паек. Викторию против имени вашего поставил.

- Галочку что ли?

- Ну, - существо уставилось в потолок, всем своим видом давая понять, как я его умотал.

- Мое имя?

Засопело. Звенья металлические заковыряло ногтем. Заскрипело растянутыми пружинами раскладушки.

- Как мое имя, кошка ты драная? Напротив чего он галочку поставил?

Иной раз на меня накатывают внезапные приступы ярости.

- Капеллан.

Конечно. Мог бы и сам догадаться. Воинское звание капеллан. За особые заслуги имею Анну с бантом. Состою в законном браке. Род занятий пьянство с учителем географии. Миссия завладеть подробной картой острова Казейник, отчасти окруженного пресной водой.

- Прошу вас, учитель. Вы здесь хозяин. Угощайте на правах, - вывел я из гипнотического состояния Марка Родионовича.

- Глыбинское водохранилище переполнено, - сообщил мне учитель, твердой рукою нахлеставши водки в два стакана. - Четырнадцатый год вода стекает по дамбе. Семь лет, как дачный кооператив и воинскую часть поглотило. Три, как детский сад, музей краеведческий, строительство улучшенного жилья для работников и школу номер одиннадцать. Но это относительное зло. Кому там учиться?

- А зимой?

- А что зимой?

- Когда водохранилище замерзает?

- Зима здесь формальная, товарищ. Выше плюс пять по Цельсию. Фауна от влажности бухнет, а побегов нет.

Мы с Марком Родионовичем выпили. Я немного, а он, сколько было в стакане.

- Насчет побегов, - волнующая меня тема вылезла как-то само собой, и я поспешил воспользоваться случаем. - Как мне, все же, слинять отсюда, Марк Родионович?

- Никак, - учитель выпил еще с полстакана и перешел со мной на «ты». - До тебя родились охотники. Тоже плавали, умственно отстающие.

- И что?

Географ сплюнул через левое плечо, задрал штанину и постучал по дереву.

- Пронесло. Одной левой отделался. Краевед Пугачев протез мне выстругал из ножки столовой.

Он снова выпил. Стало явно, что Марк Родионович и есть тот самый бездонный географический объект, наличие коего в природе он так упорно отрицал. Заподозрив, что скоро некому будет накрывать в том смысле, что закусывать будет некому, существо покинуло свой насест, и пустилось резать консервные банки. Прооперированные хлебным тесаком, сточенным до узкой стальной полосы, банки постепенно заполнили наш прозекторский стол.