Каждая сыгранная нота

— Имеешь в виду мужчину?

— Да, мужчину. Или женщину, если ты по этой части. Да кого угодно. Сходи на свидание.

— Нет. — Она категорически мотает головой, отметая его предложение.

— Посмотри на себя. Ты же красавица. Ну или станешь ею после долгого душа, легкого макияжа и, может, посещения магазина.

— Последнее, что мне нужно, так это еще один мужик, о котором придется заботиться. Спасибо, уволь.

— Да ради бога, я ж тебя не замуж гоню. Так, ужин там, вино. Да и перепихнуться тебе не повредит, девонька. Это я так, к слову. Ты же знаешь, я тебя люблю.

— Спасибо. Просто… У меня все хорошо.

— Ладно. — Билл поднимается. Он ей не верит, но пока довольствуется сказанным. Ему пора. — Но найди что-нибудь только для себя. БАС рано или поздно уморит Ричарда. Смотри не дай ему сделать то же самое и с тобой.

Он целует ее в макушку и уходит. Она остается сидеть на месте, слушая попискивание, которое издают его резиновые подошвы при соприкосновении с деревянным полом гостиной, а потом и прихожей, вопросительный скрип открывающейся входной двери и доставляющий удовлетворение стук, с которым та захлопывается.

Глава 18

Каждую неделю, невзирая на погоду, Карина с Элис отправляются на совместную прогулку. Ни снег, ни дождь, ни жара, ни хмурость рассветного часа не могут помешать им пройти свои три мили. В теории эта установка достойна восхищения, но не может не показаться сомнительной в такое промозглое утро, как сегодняшнее, когда кажется еще холоднее из-за ветра. Подруги оставляют за спиной асфальтированные тротуары своего района и ступают на грунтовую дорожку, огибающую пруд. Шагают они гораздо быстрее обычного. Пронзительный морозный воздух обжигает щеки Карины и как будто проникает в мозг через неприкрытые глаза; она часто мигает, и это служит временной защитой, принося краткое, но ощутимое облегчение. Она жалеет, что забыла солнцезащитные очки. Обыкновенно мягкая, усыпанная сосновыми иголками грунтовая дорожка не пружинит: земля окаменела, промерзнув насквозь. Частые порывы ветра режут как ножом, запечатывая дыхание. Слишком холодно для прогулок. Едва ли не слишком холодно для разговоров.

— Ей точно нужна помощь, — говорит Грейс, спеша следом за Элис и почти наступая ей на пятки.

Вчера Грейс приехала домой на длинные выходные. Перед тем как пойти спать, Карина предложила ей отправиться на утреннюю прогулку, но не питала никаких надежд на то, что дочь действительно с ними пойдет. Ведь она настоящая сова, не вставала в шесть часов со времен начальной школы, к тому же ненавидит холод. Грейс ничего не ответила, и Карина восприняла ее молчание как «спасибо, но я пас». Поэтому наутро она немало удивилась и обрадовалась, направившись к выходу и увидев свою дочь одетой и ожидающей у парадной двери.

Грейс не было дома больше месяца. А кажется, будто год. В декабре Карина приходила и уходила, не особо задумываясь о безопасности Ричарда. Он всегда мог позвонить ей на сотовый. Но с Рождества голос у него значительно ослабел, и мобильное приложение для голосового управления не всегда может разобрать его приглушенную, невнятную речь. За этот месяц вся его жизнь круто переменилась. Он постоянно, днем и ночью, нуждается в помощи Карины, так что и ее жизнь переменилась тоже. Она волнуется, когда оставляет его одного, но от своих еженедельных прогулок отказываться не собирается. Ничего с ним не случится.

— Как насчет его отца и братьев? — спрашивает Элис.

— Они его к себе не возьмут, — отвечает Карина.

— Откуда ты можешь знать, если не спрашивала?

— Поверь мне, знаю.

— Они могут хотя бы подкинуть тебе денег на помощников.

— Сама справлюсь.

Ричард получает тридцать часов ухода на дому в неделю, которые страховка не покрывает. В остальное время все ложится на плечи Карины.

— Но откуда у тебя такое желание?

— Да, мам, что ты пытаешься доказать?

Карина и сама точно не знает. Может, присутствие Ричарда в доме позволяет ей занять себя чем-то полезным и заполнить долгие часы, свободные от преподавания музыки. Когда Грейс переехала в Чикаго, в доме и сердце Карины поселилась огромная унылая пустота, которую не могло изгнать никакое количество психотерапии, шоколада, вина, сна или «Нетфликса». А вот Ричард, устроившийся со своим БАС в бывшей своей берлоге, таки вытолкал ее взашей, что, нельзя не признать, довольно странно, так как раньше его присутствие никогда не излечивало Карину от одиночества. Неужто у нее и правда всего два варианта: жить с Ричардом или жить с пустотой?

По всей видимости, она святая. Или мученица. Или больная на всю голову.

— Это не навсегда.

— Джейн Уайлд тоже так думала.

— Кто? — спрашивает Грейс.

— Первая жена Стивена Хокинга, — отзывается Элис. — Им было немного за двадцать, когда ему поставили диагноз, но она все равно вышла за него замуж, думая, что ему осталось каких-то пару лет. Сейчас он уже разменял восьмой десяток[31].

— Так папа может столько прожить?