Каждый инструмент – молоток. Правила жизни и творчества бессменного ведущего «Разрушителей легенд»

Весь процесс создания списков, который я описывал до сих пор, относился к управлению проектом, а также к измерению прогресса. Но есть еще один перечень, который я регулярно составляю и который стоит в стороне от подобных задач. Его составлением я занимаюсь тогда, когда я не в мастерской и не в одном из привычных мест, связанных с работой. Я часто сочиняю его в самолете, в гримерке, в кофейне и делаю это тогда, когда оставляю проект.

Я нередко откладываю проекты – по разным причинам. Жизнь, путешествия, телешоу, более важные проекты – существует куча причин, по которым я могу отложить что-то на полку. Не навсегда, но на срок от нескольких дней до нескольких лет. И в этих случаях я нахожу полезным составить список, отражающий ту позицию, в которой я остановился на данный час: что сделано, что запланировано на следующем шаге, что именно нужно для этого шага. Чекбоксы здесь жизненно важны, особенно в тот момент, когда я готов вернуться к проекту. Я хочу чувствовать, что добился значимого прогресса, перед тем как начать второй подход к чему-либо, и разглядывание заштрихованных квадратиков здесь помогает.

Фактически это может быть величайшим свойством чекбоксов и вообще спискоделания, поскольку существуют легкие проекты и сложные проекты. Каждый проект включает в себя легкие дни и тяжелые дни. Каждый день возникают проблемы, которые решаются словно сами по себе, и проблемы, которые пинком сбрасывают вас с лестницы и отбирают ваши обеденные деньги. Прогрессировать как созидатель вы можете, лишь толкая себя вперед и сражаясь с этими убийцами импульса. Хорошо составленный список может оказаться тем рычагом, который вам понадобится, чтобы сдвинуть все с мертвой точки, а чекбоксы – упорами для ног, которые обеспечат необходимое сцепление, чтобы вы продолжали шевелиться и накапливать импульс ближе к финишу.

4. Использовать больше охлаждающей жидкости

Мой главный грех как созидателя – нетерпение, и так было всегда. Мне хочется, чтобы то, над чем я работаю прямо сейчас, было сделано как можно быстрее, чтобы можно было перейти к следующему этапу. Хочется идти только короткими путями, чтобы дойти до финиша к законченному продукту так быстро, как только возможно. Но я всегда сопротивляюсь такому желанию. Я просто ходячий пример того, что торопливая попытка что-то собрать потребует в два раза больше времени, чем та же сборка, но с планированием и неспешная. Один стежок, сделанный вовремя, стоит девяти. А я сделал немало стежков в своей жизни. Из более чем шестидесяти порезов на моей собственной шкуре 90 % были продуктом моего нетерпения, я в этом уверен.

И так всю мою жизнь. Когда я был ребенком, наша семья каждое лето ездила на Кейп-Код, в тот небольшой район, где все дома вокруг принадлежали родственникам. Столярная мастерская моего двоюродного дедушки Пола Шелдона находилась буквально рядом с нашей дверью. Я провел множество дней в этой мастерской, осваивая простейшие навыки, обучаясь на маленьких проектах, в том числе и тому, как организовывать работу: зажимай деталь крепко, чтобы лучше распилить ее лобзиком; умело используй вертикально-сверлильный станок, тщательно помечай те места, где сверло должно соприкоснуться с поверхностью. Мы делали полки, мы делали кукол. Это было первое место, где я стал созидателем. Невероятная удача, что я получил доступ в этот маленький тигель креативности, пусть даже я никогда не находил времени, чтобы слегка замедлиться и оглядеться, чтобы по-настоящему оценить все.

В возрасте около 10 лет я был в мастерской дяди Пола, делал кукольную утку, чертежи которой он нашел в журнале. Мне предстояло просверлить дыру в ноге утки, чтобы пропустить в нее отрезок веревки и с его помощью зафиксировать конечности. Кукла была снабжена простыми лапками, которые болтались под овальным телом, а тросик-крепление наматывался на Т-образную раму, сделанную из окрашенных деревяшек. Дядя Пол научил меня, что нужно помечать всякое место, где ты хочешь просверлить или отрезать, но я посмотрел на чертеж и преисполнился уверенности, что смогу определить место для сверления на глаз. Это же просто маленькая дырочка в ноге, и почему я должен отмечать то место, где собираюсь сверлить, если задача пустяковая? Так что я приступил к делу. Закончив, я сдул опилки и обнаружил, что немножко промахнулся. Ошибка была заметной, и не только эстетически неприятной, но и структурно разрушительной. Лапа теперь висела под таким углом, что казалась поврежденной, и мне пришлось бы использовать лобзик, чтобы выпилить новую, если я не хотел получить хромую утку.

Я почувствовал себя полным ничтожеством. И расстроился еще больше, когда кто-то зашел в мастерскую и спросил, почему у меня такая кислая физиономия.