Каждый Наследник желает знать…

– Нехилая выбоина… – хмыкнула, проследив за взглядом волшебника, Сенька, не вынимая из карманов всё еще предательски дрожащих рук.

– Ничего страшного, я полагаю! – просиял в ответ хронический оптимист Иванушка. – Новую дорогу они проведут в обход, но зато у них появится собственное озеро – источник питьевой минерализованной воды и оригинальная достопримечательность! А еще в нем можно будет купаться!

– И стирать. И рыбу разводить. И проводить соревнования по гребле, – поддакнула царевна. – А зимой – по фигурному катанию. Или падению. Как получится.

– Может, взять с них за работу? – забеспокоился менестрель. – Озера нынче, поди, дорого стоят!

– Как бы они с нас не взяли, дорогуша… – с подозрением покосилась Эссельте на вооруженных мечами и копьями мужчин, медленно прокладывающих себе путь через обломки сражения магов по направлению к будущему озеру.

– Приди и возьми, – ухмыльнулся Олаф, веселея при одной мысли о возможной драчке, и вытянул из-за спины топор номер двенадцать.

Продвижение доблестного отряда народного ополчения резко замедлилось.

При виде второго топора и приглашающей улыбки юного конунга[63] – остановилось и как бы невзначай дало обратный ход.

– Кхм… Кстати, друзья мои… Если мне не изменяет память, то пока эти прихвостни Гаурдака не напали на нас предательски, мы собирались осчастливить своим посещением местный трактир? – деликатно напомнил калиф.

– А может, нам лучше осчастливить какое-нибудь другое заведение атланского общепита? – нервно зыркнул бард на сбившийся в плотную кучку отряд местной самообороны.[64] – Пока они не осчастливили нас? Своим посещением?

Сенька смерила взглядом продвигающийся со скоростью умирающей черепахи ударный отряд из трех человек, подгоняемых громко, но не всерьез таким же неторопливым командиром.[65] Потом обозрела тающие под утренним солнцем ледяные глыбы, бывшие еще десять минут назад их продуктовым запасом и решительно постановила:

– Осчастливливать будем это.

– А они? – опасливо мотнула головой в сторону того берега Эссельте.

– Им тоже место найдется, – со шкодной усмешкой успокоила ее Серафима. – Если духу хватит войти. Пошли. Время идет.

– Куда? – замогильным голосом вопросил Масдай.

– Что – куда? – не понял Кириан, мыслями уже за столом перед тарелкой горячего жаркого.

– Куда оно идет, говорю. Пятого Наследника нет всё равно. Так что времени у нас – мешок…

Напоминание об обрушившейся на них катастрофе повлияло на настроение почище новой атаки ренегатов и, подобрав уцелевшие пожитки, поисковая группа угрюмо и безмолвно направилась к постоялому двору, и даже Олаф забыл улыбнуться и помахать рукой[66] отважным ополченцам на прощание.

Стол и ненавязчивость сервиса в третьеразрядном трактире оказались выше всяких похвал,[67] и путники, деловито покончив с завтраком, с таким же увлечением перешли к десерту – пирожкам с вареньем и травяному чаю.

Убедившись, что гостям больше ничего от них не надо, прислуга и хозяева тактично, но проворно ретировались на кухню, прикрыли дверь, подперли ее с той стороны и сделали вид, что их тут не было с момента основания поселка. Чтобы избежать необходимости взимания платы за еду, хозяин догадался бросить через плечо: «Всё за счет заведения», и теперь Иванушка сидел с раскрытым кошельком и мучительно пытался сообразить, сколько стоит в Красной Стене плотная трапеза на восемь персон.[68]

Надо ли упоминать, что неотвязные мысли о так внезапно и бесславно закончившемся поиске пятого наследника смышлености ему отнюдь не прибавляли. Равно как и хорошего настроения антигаурдаковской коалиции.

Агафон полулежал на скрещенных под головой руках, бледный и чумазый, как его повязка. Серафима выцарапывала на столешнице засапожным ножом «Здесь были» и далее – поименный список их отряда с таким выражением лица, будто готовила не местную достопримечательность в веках, а надгробие для братской могилы. Эссельте, рассеянно вооружившись носовым платком и зеркальцем, макала батист в остатки чая и оттирала грязь с лица. Ахмет работал подставкой для зеркальца Эссельте, глазами, улыбкой и восхищенным прицокиванием – хоть и несколько вымученными – одобряя ее малейший успех на поприще борьбы с последствиями магической атаки. Кириан, не зная, чем занять руки, бесцельно проверял настройку то одного инструмента, то другого, вызывая нервный тик у волшебника. Олаф пасмурно разглядывал прожженное зеленой гадостью лезвие топора, словно пытался увидеть в нем отражение будущего. Вяз задумчиво хмурил брови и тер пальцами заросшие черной щетиной щеки.

Говорить было не о чем, да и слов не было.

– Ваше премудрие?.. – наконец, произнес контрабандист – не то из настоящей любознательности, не то в попытке развеять кладбищенскую атмосферу и вырвать спутников из медленно поглощающего их болота уныния. – Если ваше состояние позволяет… то не могли бы вы объяснить любопытному непосвященному…

– Не могли, – потусторонним голосом выдавил чародей, – но постараюсь.

Атлан удовлетворенно кивнул и продолжил вежливо: