Каждый солдат убивает, но не каждый убийца

Родители Романа Шухевича: Иосиф-Зенон Шухевич (занимал должность гражданского судьи) и Евгения-Эмилия, в девичестве Стоцкая

Мой прадед был этнографом, и широко известна его пятитомная «Гуцульщина»: собрание местных сказок, пословиц, поговорок, обрядов – он знал фольклор досконально, исследовал 10 лет, и за это время всю Гуцульщину от села до села исходил (фундаментальный его труд вышел на украинском, немецком и польском языках). Дед был юристом и, между прочим, хорошо на скрипке играл, а что касается отца, то он Львовский политехнический институт окончил, но кроме того – Высший музыкальный институт имени Лысенко по классу фортепиано. Младший брат его – по классу вокала, они оба были музыкально одарены, ну и спортом отец увлекался – занимал призовые места по плаванию и бегу, отлично ездил верхом…

– …и к тому же еще и пел…

– Да, у него тенор был.

– Иными словами, это был культурный, образованный, интеллигентный человек…

– Ну, я бы сказал так: типичный представитель галицкой интеллигенции того времени – таких семей, как наша…

– …европейских…

– …было много, но они, к сожалению, исчезли. Многих в 40-41-м годах уничтожили, и потом, когда немцы отступали, некоторые, опасаясь большевиков, выехали на Запад и там растворились, а то, что здесь осталось, добивали уже после войны, и мало кто уцелел.

– Отец был сентиментальным?

– Немножко.

– А в чем это проявлялось?

Свадебное фото Романа Шухевича (второй слева) и Натальи Березинской, 1930 год. Роман – студент мостостроительного факультета Львовского политеха. За спиной Натальи справа – ее брат Юрий, крайний справа – брат Романа, тоже Юрий

– Ну, мог растрогаться, переживать из-за чужой беды – я это видел и чувствовал.

– Я представляю, как жили львовяне до прихода «осбодительной» Красной Армии: у них были свой уклад и свой внутренний мир, и тут появились большевики – чужаки, которых никто не ждал, – и начали порядки свои устанавливать. Какой стала Галичина после прихода Красной Армии?

– Во-первых, массовая депортация населения началась.

– Целыми селами людей вывозили?

– Тогда еще только категориями, и в первую из них попали поляки – представители польской администрации, юристы, офицеры…

– Их было немало?

– Во Львове – да (в местечках тоже, но здесь – больше всего), а потом очень быстро очередь до украинской интеллигенции дошла – представителей политических партий, общественных организаций. Было и раскулачивание, задевшее сознательных крестьян, кооператоров и активистов «Просвiти», – именно их эта метла стала мести.

– Много людей истребили?

– Ну, только депортировали более миллиона.

Родня и свояки Романа Шухевича. Стоит второй слева – отец Романа Иосиф-Зенон, мать – третья слева во втором ряду с младшим сыном Юрием, рядом с ней справа – бабушка Гермина Шухевич, Роман в первом ряду – в центре

– Серьезно?

– Да, из Галичины и Волыни – тех западноукраинских земель, которые вошли в состав СССР.

– В Сибирь отправляли?

– И в Казахстан. Очень многих еще до прихода немцев уничтожили, в первую неделю войны: массово арестовывали и тут же расстреливали. Тюрьмы же не только во Львове, но и во всех районных центрах были, и обратите внимание: один теперешний район – это три-четыре района сталинского периода, и в каждом из них отделения НКВД были завалены трупами.

– Львовянин Роман Виктюк рассказывал мне, что чекисты даже старшеклассников из школ забирали – это правда?

– Да, это так.

«НЕМЦЕВ ВО ЛЬВОВЕ С РАСПРОСТЕРТЫМИ ОБЪЯТИЯМИ ВСТРЕЧАЛИ, КАК ИЗБАВИТЕЛЕЙ: НАДЕЯЛИСЬ, ЧТО ИХ ПРИХОД ПРИНЕСЕТ ОСВОБОЖДЕНИЕ ОТ УЖАСА ПОЧТИ ДВУХ ЛЕТ БОЛЬШЕВИЗМА»

– Немцев во Львове как освободителей ждали?

Роман Шухевич на Волыни, 1940 год