Каждый умирает в своем отсеке

– Только в крайнем случае, как тогда, помнишь? – словно ненароком напомнил он Павлу Николаевичу о его спасении от очередного тюремного срока и произошедшей смене власти в преступной группировке.

– Помню, но сейчас именно такой случай.

– Договаривай, – потребовал будущий депутат.

– Было уже несколько предложений от западных партнеров… Сумасшедшая прибыль… Я сказал, что посоветуюсь с паханом…

– Я тебе не пахан, и оставь, пожалуйста, свои блатные выражения, – больше для проформы возмутился Василий Васильевич, которому было приятно, что его безоговорочно считают тузом в этой сложной игре. – Говори яснее, не мямли…

– Короче, так. У нас канал уже налажен и ни разу сбоя не давал. Немцы это учитывают и предлагают, чтобы мы по нему переправляли к ним товар с юга. Вначале несколько пробных партий, пока не убедимся, что все путем.

– Что там? Наркота? Я же говорил, что связываться с оружием и наркотиками не хочу! – вспылил Абражевич.

– Мы к их товару никакого отношения не будем иметь. Готовим к отправке вагон, их человек привозит товар и вместе с нашим курьером его сопровождает. Если что, мы в стороне: не знали, недосмотрели, сами возмущены и т. д. Небольшой риск, конечно, есть. Зато наши с вами гонорары увеличатся на три, а то и на четыре нуля.

Абражевич задумался. Деньги, конечно, огромные, да и риск немалый. Павел прав, он лично организовал все так, что Ильич со своими большевиками, будь они все живы, позавидовали бы их конспирации. Но надо быть начеку, предпринять кое-какие меры подстраховки.

– Значит так, западным партнерам передашь, что мы сделаем пару пробных транзитов и после этого определимся, как нам поступить. Но за пробные рейсы оплата двойная, так как риск большой. А ты пока ищи человека. Надежного человека, чтоб не из твоих идиотов-мордоворотов, но использовать его будем вслепую. Попробуем, если пойдет, поработаем. Если нет – бросим…

20 «Кто девочку угощает, тот ее и танцует!»

С самого утра в субботу Андрей подошел к Михалычу и поинтересовался, что надо приготовить для вечернего «мероприятия» с гостями.

– Кошелек! – засмеялся капитан. – Ничего мы не готовим, они за все платят, кому положено, а те все, что нужно, сами организуют. Мы же выступаем в роли извозчиков. Твоя задача заключается только в одном: если кто из гостей нажрется до поросячьего визга и в отключке попробует выпасть за борт, ты его вежливо в каюту проводишь. Хотя эту сволочь, по большому счету, надобно «вежливо» ОМОНом воспитывать. Короче, сам все увидишь.

Михалыч знал, о чем говорил. Уже после обеда к причалу подкатило несколько крутых иномарок и две «Газели». Прямо на юте «Вихря» обслуга принялась разворачивать огромный прозрачный тент, крепить и развешивать его на специально привезенных стойках над кормовой частью палубы. Затем дело дошло до воздушных шаров и цветных гирлянд. После этого из другой машины вышли официанты и принялись расставлять и сервировать столы. Андрею было неловко наблюдать, как прогулочный катер из плавсредства медленно превращается в новогоднюю елку, поэтому он поднялся в ходовую рубку к Михалычу. Тот, взглянув в глаза палубному матросу, все понял:

– Не майся, Андрюха, и не переживай. Мне самому вначале все эти круизы и пьяные оргии казались дикими. На флоте как принято считать? Любой праздник или посещение корабля для экипажа, как та свадьба для лошади – голова в цветах, а задница в мыле! Потом привык и стал ко всему относиться философски. Ты вот что, сходи на ют и все наше аварийно-спасательное имущество в румпельное отделение спрячь. На всякий случай, чтобы гости по пьяному делу его за борт не повыбрасывали или сами не покалечились. Знаешь, как хохлы говорят: «Тиха украинская ночь, но сало лучше перепрятать!» А потом приходи сюда, вместо рулевого пойдешь.

Андрей спустился на ют. До намеченного отхода оставалось около получаса. На причале уже было много иномарок, из которых вылезали плотные и накачанные парни в костюмах и при галстуках. Откуда-то появился микроавтобус, из которого вывалилась целая дюжина смеющихся девок в вечерних платьях с большими декольте. Гости поднимались по сходне на борт, но к столам не подходили. Чувствовалось, что ожидается приезд кого-то еще и тот, безусловно, самый старший. Андрея мало интересовали все эти игры «в крутых», и он, снова поднявшись в ходовую рубку, с удовольствием сжал в ладонях штурвал. Когда старший из гостей оказался на борту, капитан, все это время наблюдавший за ситуацией на юте стоя на мостике у правого репитера, громко и важно рыкнул по «Каштану» Петрусяку: «Механик, заводи!»

Андрей первый раз в жизни был за рулевого на судах такого неприглядного, по сравнению с атомоходами, класса. В то же время оказалось, что удерживать судно на фарватере реки намного сложнее, чем на море. Прошло несколько минут, пока Андрей приноровился к этой нелегкой науке. За это непродолжительное время он не раз слышал в свой адрес от Михалыча сочные выражения:

– Прямо держи, мать твою так-то… Два градуса вправо по компасу, вправо, я тебе говорю, замком по морде…