Каждый в нашей семье кого-нибудь да убил

– Люси ждала твоего приезда, но ты не появился, и она стала беспокоиться, вдруг Зеленые Ботинки – это ты. И с тобой произошел ужасный несчастный случай. Думаю, она переживала также из-за того, что нераскрытое убийство привлечет сюда полицию, а это создаст проблемы Майклу. И еще ее тревожило, что если это ты замерз ночью на улице, то рухнет ее план не только воссоединить тебя с Майклом, но и получить благодарность за это. Она пыталась идентифицировать покойника. Раньше меня проверила список постояльцев отеля. Спрашивала, не похож ли мертвец на Майкла? Вместо: не Майкл ли это? Ее интересовало фамильное сходство. Она поднялась на крышу и пыталась отправить тебе эсэмэску, чтобы узнать, где ты. – (По словам Люси, этот уик-энд был для нее шансом вернуть Майклу семью. Но, говоря так, она имела в виду не себя.) – Другая причина, почему она так сильно расстроилась, догадавшись, кто ты такой и что, вероятно, сделал, – это то, что именно она пригласила тебя сюда.

– Вот к чему привели твои планы, Кэтрин. – Не сомневайтесь, это Энди лишил меня возможности метнуть молнию в тетку. – Твое чертово воссоединение семьи!

Пока все переваривали услышанное, стояла тишина, нарушаемая только воем ветра.

Наконец заговорил Джереми:

– Я рассчитывал, что наша встреча будет другой.

Он крепко вцепился в каминную полку, с нее даже посыпались хлопья краски, взгляд его метался между нами. Между ним и дверью было слишком много людей, не сбежишь, а за спиной находилось покрытое толстым слоем льда окно. Вероятно, он мог бы выпрыгнуть в него, учитывая, что внизу мягкий снег, но я был уверен: кто-нибудь из нас успеет схватить его, если он попытается осуществить задуманное.

– Я… – Джереми замялся. – Я так долго ждал встречи с вами. Думал, все пройдет не так. – Он говорил тем же задумчивым тоном, как в тот момент, когда впускал меня в сушильню увидеться с Майклом. Вы и правда беспокоитесь о нем, да?.. У меня не было братьев. – В детстве я от всех отличался. Везде был чужим. Ввязывался в драки. А потом ма… – Он оборвал себя на полуслове, у него затрепетали ноздри от злости. – Сперва я решил, что Алан врет. Я всегда называл их папой и мамой. Спросил, а они просто… – Было видно, что это для него очень тяжелое воспоминание. – Они просто признались. И эти люди, которых я всю жизнь считал своими родителями, они так обрадовались. И не могли сказать мне, кто я такой. У меня были сводные братья и сестры, но Уильямсы всегда говорили, что я их сын. Они сказали, что ничего больше не знают, что взяли меня без имени, когда мне было семь лет.

– Семь? – ахнула Одри. – Неудивительно, что никто не знал, кто ты. Что с тобой происходило в эти два года?

– Я… не помню.

Джереми озирался по сторонам, будто искал что-то отсутствующее. И выглядел маленьким, забитым, перепуганным; все воспоминания о тяжелом детстве подавлены. Вероятно, Саблезубые очень боялись, что Одри выдаст их секреты, и пригрозили убить ее сына, чтобы она не вздумала обманывать, но потом у них не хватило духу привести свою угрозу в исполнение, и они просто оставили мальчика на улице умирать. Сколько времени он провел у бандитов и сколько потом жил один, я никогда не узнаю. Но как этот опыт повлиял на юный ум? Ну, понять было нетрудно. Тридцать с хвостиком лет назад ДНК-тесты не были так распространены, и объявления о пропавшем ребенке не гуляли по Интернету. Анализ волос мог выявить родственные связи, но в суде такие доказательства не учитываются. Спросите об этом детектива из Квинсленда, который пересекал границы штатов, чтобы предъявить обвинение Каннингему. Ввязывался в драки. За пределами штата Джереми стал безымянным ребенком в незнакомом ему городе.

– Но Алан сказал, что знает, кто я, – продолжил он. – Сказал, что присматривал за мной, заботился обо мне, когда я был маленьким. Он сказал, что должен был убить меня, но вместо этого отпустил, и я обязан благодарить его за это. Алан знал, что у Уильямсов есть деньги, и хотел получить их в обмен на фотографии, которые, как он сказал, помогут мне обрести мир. Но я послал его куда подальше, а потом вдруг увидел в новостях. Убитым.

– Значит, ты напрямик спросил Уильямсов? – подтолкнул его к продолжению я.

– Эти люди, которые посмели утверждать, что они мои родители… Они продолжали упираться, лгали и лгали, что не знают, кто я! Я разозлился и… Я не хотел… Я нашел способ… дал им почувствовать то, что чувствовал сам. – Он поднял воротник куртки и прижал его к горлу. – Я не могу дышать, когда расстраиваюсь.

– А Элисон? Ты выследил ее, так как она была замешана в дело Маколи. Откуда ты узнал об этом?