Каждый выбирает для себя

— Катенька, а если немного подумать? Ну, там самый крутой смартфон в мире… Или наимоднейшую одежду, чтобы ваш Андрей Бычков шею сворачивал на тебя оглядываясь! Или денег много-премного!

— Кот! Ты чего!!! — Катерина покраснела. Бычков ей нравился когда-то. Просто нравился, хотелось поговорить, как-то привлечь внимание. А он, заметив, что она на него посматривает, очень грубо её отшил. При всём классе. Интерес пропал сразу. И от потрясения и от обиды, а ещё из-за того, что с хамами водиться — себе дороже. — Бычков вообще не в кассу. Смартфон… Зачем? У меня есть, я к нему привыкла. Одежда… Котик, хорошо что Жаруся тебя не слышит! А денег у меня полно. Вы же нам самотряс подарили. Помнишь? И к чему ты это всё? Ты мне лучше прямо скажи, а то я не знаю уже то ли мне посмеяться, то ли обидеться.

Баюн подобрался поближе к Катерине и пристально посмотрел на неё, в глаза. А потом сам себе покивал, что-то забормотал, и наконец, решившись, объяснил:

— Понимаешь, прислал мне письмо князь Борислав. С большой просьбой за соседа, князя Алипия, отца Милорада. У них как раз сказку можно разбудить, время подходящее, только вот сказка очень уж непростая. Про цветок папоротника.

— Так он существует? — удивилась Катерина.

— Ещё как! Это такое… Чудо Лукоморской природы. С лебединой кувшинкой ты уже сталкивалась. Вот. Она, кувшинка наша, сама решает, кого наградить, а кого и наказать своим даром. Тебя вот наградила. Ты лебедя выручала, да её саму не пыталась уничтожить, наоборот, выпутывала Гуслика бережно, чтобы стебель её не порвать. А как она может наказать, это отдельная песня… А цветок папоротника на неё похож тем, что имеет свою волю, только очень злую волю. Особенно он опасен в вашем мире.

— А он может у нас расти? — удивилась Катерина.

— Конечно. Может, и ещё как! Раньше-то часто его к вам заносило. Сейчас его почти не осталось в вашем мире. И хорошо. Очень уж это штука опасная. Ему надо ни много ни мало, полностью подчинить себе человека, забрать его. Он прорастает в человеческом сердце. Дает в награду то, что человек хочет, но взамен забирает способность любить, жалеть, сочувствовать, помогать. Хочешь денег — пожалуйста, хоть завались, но трать только и исключительно на себя. Никому ни гроша, ни крошки хлеба нельзя дать! Если человек нарушает это условие, то он погибает. Утаскивает его цветок под землю и продолжает жить, питаясь его сердцем.

— А если не нарушает? — Катерина вдруг вспомнила что-то такое, от чего замаршировали по спине мурашки. Была такая сказка. Она её в когда-то даже боялась.

— Это гораздо хуже. Поверь мне. — Баюн грустно опустил глаза. — Чего стоит человек, который сердце своё отдал за золото и за развлечения? А в том сердце даже капли жалости не нашлось, любви, сочувствия? Заметь, ни к кому не нашлось, к маме, к отцу, к жене, к детям! Совсем ни кому! Короче, сказка очень опасная. И местность страшноватая в тех лесах, где папоротник растёт. Да и вообще…

— Баюш, так может и не надо её будить? — Катерина поёжилась. — Может и пусть спит? Правда, там же люди, наверное живут? И спят в том княжестве? Да?

— Да, Катенька. Я вот и сам не хочу, чтобы ты там ходила. Но очень уж рядом с тем лесом народа много… Да и не каждый раз цветок находит себе человека. Показаться может, предложить может, а решение всегда за тем, кто его искал.

— Ну, тогда, наверное, надо идти. А зачем ты меня про желания спрашивал? Боялся, что я денег захочу у цветка попросить?

— Нууу, надо же было тебя морально подготовить… — заюлил Баюн.

— Да ну тебя. Морально он готовил… Я вот только про мальчишек не знаю. Их, наверное, брать не надо?

— Катенька, так опасно без них! Да и с ними, получается тоже… Ой, прямо и не разобрать, — вздохнул Кот.

Вздыхать ему пришлось гораздо больше, когда вернулся Волк. Прилетел он от стаи в великолепном настроении! Которое моментально испортилось до яростного рыка!

— Ты что? Сдурел? Куда ты их отправить хочешь??? — Волк навис над круглой серой головой и вопил и рычал, пока сама Катерина твердо не заявила, что она летит в княжество отца Милорада, князя Алипия.

— Волчок, ну что ты в самом-то деле? Неужели ты думаешь, что мне золото надо?

— Тебе нет, а этим? — Волк мрачно кивнул на Кира и Степана.

Оба тут же обиделись и надулись.

— Чего вы тут обиженных изображаете? — рявкнул Волк. — Цветок спрашивать так будет, что и отказаться человеку сложно, особенно мужчине. А взрослому или юному, это уж без разницы. И это такая зараза, что если в сердце поселится, то ничем уже не вывести. И из Лукоморья с вами выедет, погубит!

Мальчишки серьезно оскорбившись на два голоса завопили, что ничего им от этого сорняка не надо, и за кого их Волк принимает!!!

А Кот шепнул Катерине, что если им придётся с цветком общаться, то лучше мальчишкам и вовсе поспать. Ну, шли, шли, устали… Хлобысь и уснули.

Катерина покивала головой, на том и порешили.

Лететь к князю Алипию пришлось хитрым маршрутом.