Каждый выбирает по себе

Все сущее мечено временем.
          А вот замечается вновь,
что время рифмуется с бременем,
          с любовью соседствует кровь.
Старинные связи не сломлены
          и медленно сходят на нет  –
так прочно они обусловлены
          всем опытом прожитых лет.
Нам годы минувшие помнятся,
          не так наша память слаба.
А все же смотрите, как полнятся
          значением новым слова.
Иные уходят в предание,
          иные лишь стали верней.
Я в будущем вижу братание
          не схожих по виду корней.
Надежными узами связаны,
          сроднившись на все времена,
там пальмы рифмуются с вязами,
          с планетою нашей  – луна.
И больше не кажется странностью,  –
          то детям известно давно,  –
что время рифмуется с радостью,
          что людям созвучно добро.

«Приближаясь к спокойному устью…»

Узнаю тебя, жизнь, принимаю…

Приближаясь к спокойному устью,
оставляя все дальше исток,
иногда с неосознанной грустью
календарный срываю листок.

Я с непрожитых чисел снимаю
отслужившее службу число,
будто парус рукой поднимаю,
заношу над водою весло.

И несут меня быстрые воды,
только веслами крепче ударь,  –
и смещаются даты и годы,
и летит со стены календарь.

Ты узнай меня, мама родная!
Это я, в гимнастерку одет,
прохожу от Днепра до Дуная
и старею на тысячу лет.

Я усы фронтовые не брею.
В них впитался махорочный дым.
Я мужаю, взрослею, старею
и опять становлюсь молодым.

Засыпаю при сполохах красных.
Прохожу в перекрестном огне.
И как будто два возраста разных
по-соседски ужились во мне.

Так живут в сочетании света
и осенней лесной полутьмы
все приметы недавнего лета
и предчувствие близкой зимы.

Будет вьюга.
            Ах, зимняя вьюга,
у тебя не отнимешь права!
Но за вьюгой, легка и упруга,
пробивается к солнцу трава.

Может, больше мой снег не растает,
но жалеть ни о чем не могу.
Пусть другая трава вырастает,
перед той не оставшись в долгу.

Я глаза к небесам поднимаю.
Заношу над водою весло.
Не тужу ни о чем,
                    понимаю,
по каким меня рекам несло.

Вот и живу теперь – поздний…

Езда в незнаемое

…Но землю с небом, умирая,

он все никак связать не мог.