Казино «Бон Шанс»

Верный своим привычкам, он даже виду не выказывал. Как раздосадован или недоволен. Простившись с Галиной Иосифовной, Арнольд Григорьевич развернул машину и поехал домой, на Бронную, предвкушая, что там-то он наконец окажется в тихом уголке, выпьет чашечку крепкого кофе и сможет немного отдохнуть после суматошного, хлопотного дня, полного неприятных событий.

Дорогой он размышлял над тем; что чаша весов колеблется, причем с каждым новым днем колебания все сильнее и заметнее: команда Молотова-Чумы упорно наступает, не считаясь ни с чем, словно решила пойти в лобовую атаку, а Пак и хитрый Снегирев сейчас начнут огрызаться, как загнанные в угол крысы, или призовут на помощь кого-то более сильного, чтобы потом, в свою очередь, и с ним сцепиться за лакомый кусок: что сцепятся, не вызывает сомнений – им лишь бы окрепнуть в борьбе, как пели в старой революционной песне. В любом случае тихая или громкая война Арнольду Григорьевичу никак не нравилась – он всем чужой: Паку, Сан Санычу, людям Чумы, если те захватят контроль над казино, а это вполне вероятный исход, учитывая те силы, которые за ними стоят. Об этом всегда старавшийся быть тихим и неприметным, вежливым и услужливым Арнольд Генкин в силу ряда причин был осведомлен значительно лучше многих, благодаря довольно тесным отношениям с человеком в шляпе с обвисшими полями и широкополом ратиновом пальто старого покроя, носившим в кармане плоскую фляжку с коньяком, украшенную затейливым гербом.

Очень давно Арнольд, как глупый мышонок, попался в его лапы и до сей поры не имел ни сил, ни возможности вырваться – у старого Арвида железная хватка! Вся история их отношений: это незримый поединок нервов, и печально, когда не хватает сил для победы, но еще хуже, если их просто нет для сопротивления! Арвид давно сломал его и полностью подчинил себе, сделав послушной марионеткой. А что еще оставалось старому, ну, пусть не старому, но пожилому еврею-гомосексуалисту в таких обстоятельствах, в которые его постоянно загонял латыш? Есть кое-какие соображения и неплохо бы уехать, как это сделали многие его соотечественники, но в Штатах хватает своих «голубых». И позволят ли ему слинять, пока у Арвида не минует надобность в услугах Генкина? О его отношениях с латышами знал только очень хитрый и скрытный Сан Саныч, но можно ли надеяться на молчание человека, прошедшего школу госбезопасности и привыкшего иметь дело с агентами, короче – стукачами, как своими, так и чужими?

Какой узел проблем, и дай бог, чтобы он не затянулся удушающей петлей на шее бедного Арнольда – ведь у него ни семьи, ни детей, и даже новых партнеров в силу возраста найти все труднее и труднее. Что впереди? Мрак и туман! Разве подлинные трагедии случаются на пересечении достигнутого с возможным? Нет, кто так считает, никогда не переживал подлинной трагедии, а она всегда на пересечении достигнутого с желаемым!

Ладно, Арвид, используя каналы, несомненно, поддержит Пака, контролирующего принятые в наследство «Бон Шанс» и его несколько филиалов – латышам нужны деньги для закупки стратегических материалов, и они не откажутся от супердоходного бизнеса. А противник продолжит атаки. Главное, среди этой схватки гигантов поскорее найти свой окоп, нырнуть в него и пока затаиться: эта тактика не раз выручала Арнольда, и он решил прибегнуть к ней вновь…

Открыв дверь своей квартиры, он сразу почувствовал: в доме накурено. Сняв пальто и переобувшись в шлепанцы, Генкин прошел в гостиную. Там, полулежа на кресле, потягивала сигарету Ирина, одетая в длинный темно-бордовый халат. Кроме табака пахло спиртным, а на подоконнике, в клетке, громко щебетал подаренный Ояром чижик, на которого забыли накинуть темный платок, чтобы птица притихла. И еще в воздухе явно попахивало скандалом.

Генкин вообще никогда не любил женщин, но Ирину терпел и старался с ней ладить. Поэтому он опустился в кресло напротив и мягко попросил:

– Свари мне крепкий кофе. Я ужасно измучен, просто голова раскалывается. Такой тяжелый день, просто ужас.

– Иди к черту! – медленно процедила Ирина. Глаза у нее были хмельные и какие-то шалые.

Арнольд Григорьевич решил не обострять отношений – все-таки сегодня справляли поминки по другу ее юности, и она встретила еще одного приятеля, который, явно видно, был ей значительно ближе, чем покойный Юри. Это Генкин понял сразу, лишь только увидел, как она бросилась к нему. Да и он сам оценил высокую атлетическую фигуру Меркулова, его мужественное лицо с небольшим шрамом над левой бровью и стального цвета глаза – просто мужчина из вестерна, только одеть бы его получше. Но, что странно, он в то же время как-то не слишком выделялся среди окружающих, и все, что в нем успел запомнить Арнольд – это небольшой шрамик и сходство с каким-то известным голливудским актером.

– Ну-ну, детка, – примирительно пробормотал Генкин. – Не стоит так распускаться, нужно думать о живых… Кстати, я хотел тебя попросить как-то решить вопрос с этой птицей, – он слегка поморщился. – Что-то надо придумать.