Казино «Бон Шанс»

– Заткнись, – оборвал его Кореец. И Арнольд Григорьевич подумал, что при покойном Малахове за охрану, сдачу денег и тому подобное отвечал как раз сам Леонид Кимович. Но теперь он хозяин и стоит ли ему перечить? Генкин если не знал, то догадывался, что бывает с теми, кто встает поперек дороги бешеному Корейцу или перечит ему не вовремя, под горячую руку.

– Пошли все вон! – приказал Пак. – Сидеть на местах и ждать! Разберемся с вами!

– Да, идите, пожалуйста, – совершенно иным тоном повторил за ним Сан Саныч. – И, будьте так любезны, держите язык за зубами. Мне не хотелось бы, чтобы у вас случились неприятности.

Галина Иосифовна пулей вылетела из кабинета. За ней, пытаясь сохранить достоинство, вышел начальник смены охраны.

– Почерк Молибоги, – глядя на закрывшуюся за ними дверь, тихо констатировал Снегирев. – Не знаю, на чем он взял Жамина, но взял, причем мертвой хваткой. Я тут уже успел перепроверить кое-что по дороге, позвонил кое-кому. Так вот, Жамин сказался больным и слинял из банка.

– Где он сейчас? – глаза Пака, казалось, от злости сделались белыми.

– Дома, насколько мне известно, – равнодушно пожал плечами Сан Саныч. – В кругу любящей семьи.

– Поехали, – Кореец рубанул воздух ребром ладони. – Там мы их всех, разом!

– Стой! – выскочил из-за стола Снегирев и ухватил за рукав. – Стой! Это безумие! Опомнись! Сейчас надо сидеть тихо и делать вид, что ничего не произошло!

– Да? – резко вырвался Пак. – Они убили Адвоката, взяли выручку, потом вообще начнут нас щелкать, как воробьев?! А ты призываешь сидеть тихо?!

Генкин сжался на стуле и закрыл глаза от ужаса. Неужели бешеный Леонид начнет войну со стрельбой и взрывами? О, Яхве!

– Вот именно, тихо, – со значением повторил Снегирев.

– Проклятый Чума! – вновь взорвался Пак. – Клянусь, я его уничтожу, чтобы он не лез со своими грязными лапами в наши дела! Где Мартынов? Разыщи, и пусть соберет бойцов.

– Тихо, Леня, тихо, – ласково обнял его за плечи бывший комитетчик. – Успокойся.

Он почти силой усадил его на стул, открыл бар, плеснул в высокий стакан немного коньяку и дал выпить Корейцу. Стоя над ним, начал увещевать:

– Мы нанесем ему другой, более страшный удар! Что толку подстрелить Жабу-Жамина? Надо его использовать против них же!

– Что ты задумал? – отставив стакан, уже спокойнее спросил Леонид.

– Против Жамина опять же одни подозрения, – вкрадчиво сказал Снегирев, – а нужны веские доказательства. Сейчас Чума остался без спеца по электронике, и нам нужен хороший слухач. На примете есть крупный специалист. Ты говорил с ним?

Он обернулся к Генкину, и тот торопливо закивал головой:

– Да, да, я уже пригласил его в казино. Он придет, ручаюсь. Сам приведу!

– Ну вот и хорошо, – потер ладони Сан Саныч. – Чума без защиты, но не может остановить бизнес: он как станочек крутится. Имея хорошего слухача, мы возьмем под контроль Жамина и компанию Чумы, заодно пустим за ними топтунов: пусть поглядят, где они шастают, а в каждом из этих мест поставим хитрую технику. Она, в отличие от людей, неподкупна.

– Долго, – Пак вытряхнул из пачки сигарету и закурил. Он уже несколько успокоился и обдумывал предложения советника. Действительно, он прав, но долго все, черт бы его побрал, долго! А Чума не преминет придумать новые каверзы. Ох, как не хватает опыта и связей Малахова! Да что уж поделать: сегодня над Адвокатом насыпали холмик мерзлой земли и украсили его венками с траурными лентами. Теперь все надо делать самим.

– Не так долго, как кажется, – усмехнулся Снегирев. – Особенно если не распыляться по мелочам, а бить в самую болезненную точку!

– Ты ее знаешь? – поднял на него глаза Кореец.

– Знаю, – самодовольно усмехнулся советник. – Не сомневайся. У тебя здесь найдется выпить и закусить?

Он обернулся к Генкину. Тот утвердительно кивнул и показал на встроенный в стенку бар:

– Спиртное здесь, а закуска – в холодильнике, в комнате отдыха. Если хотите, можно разогреть в микроволновой печи.

– Прекрасно, – улыбнулся Сан Саныч. – Иди, отпусти главбуха и начальника смены: пусть едут домой стирать бельишко. Небось обделались со страху? Но пусть стирают молча! Всего доброго, Арнольд Григорьевич. Мы ждем вас завтра, а пока, если не возражаете, на некоторое время займем ваш кабинет.

– Какие возражения, – промямлил Генкин и под тяжелым, словно подталкивавшим его в спину взглядом Пака вышел за дверь.

Что творится? Уму непостижимо, что стало твориться, как только убили Малахова! Покойный тоже был не сахар, но все лучше, чем бешеный Пак, который, говорят, еще и прекрасно владеет каратэ – двинет в гневе куда-нибудь, а потом ползай с перебитым хребтом.

Передав начальнику смены, что он может отправляться домой, но обязан молчать о происшествии, Арнольд Григорьевич галантно предложил подвезти Галину Иосифовну – главбуха обслуживала персональная машина, но ее отпустили, чтобы поговорить по дороге о случившемся. Но разговора не получилось: Левина слишком раскисла, и Генкин пожалел, что ввязался в это дело с проводами. Ехала бы себе сама, а у него были бы целее нервы. Однако что толку жалеть о том, что уже сделано?