Казнь короля Карла I. Жертва Великого мятежа: суд над монархом и его смерть. 1647–1649

Настроение в Лондоне к зиме 1648 г. можно было назвать стоически угрюмым и возмущенным, и насколько можно было обобщать и переносить эту оценку на весь народ, то оно преобладало по всей стране. После своего второго разгрома роялисты лишились лидера и надежды. Это негативное отношение объясняет события последующих восьми недель. Любого, читавшего памфлеты, газеты или письма, написанные приверженцами короля в этот период, не может не поразить расхождение между силой выраженных эмоций и слабостью, с которой они переводились – или, скорее, не переводились – в действия. В эту критическую зиму лишь армейские военачальники и время от времени левеллеры обладали необходимой решимостью выполнять свои опасные планы. Да, они обладали для этого физической силой. Это ко многому могло привести. Без сомнения, их военная сила всегда обеспечила бы им конечный успех. Это не объясняет, почему не было сделано ни одной попытки, какой бы авантюрной, какой бы тщетной она ни была, перечеркнуть их планы. Часто говорили, что большинство английского народа не желало казни короля. Также следует помнить, что большинство английского народа, хотело оно или нет, было готово принять ее. Люди были потрясены ею; в частных разговорах и даже на людях ее отказывались признать. Но с момента вывоза Карла из Ньюпорта и до его смерти на эшафоте ни один из подданных короля не рискнул своей жизнью, чтобы спасти его.

Люди не были равнодушны. Напротив, они с жадностью ожидали новостей и в целом были хорошо снабжены информацией и пропагандировались. В годы своей власти король Карл запретил ввоз в Англию информационных листков, которые начали свое хождение за границей, особенно в Нидерландах. Производство подобных листовок дома, естественно, было запрещено. Но после краха королевской власти, учитывая потребность народа в новостях, возбуждаемую гражданской войной, еженедельные газеты вскоре стали привычной частью повседневной жизни. Они выпускались на свой страх и риск в большинстве случаев совместно издателями и печатниками, продавались за пенни и жестоко конкурировали друг с другом. Многие из них выходили недолго, так как издатели и печатники теряли к ним интерес, их вытесняли более удачливые соперники, или у них возникали проблемы с правительством, так как парламент вскоре начал замечать опасность, исходившую от неограниченного распространения новостей.

В конце 1648 г. существовали шесть регулярных, довольно крепко стоявших на ногах газет, разрешенных правительственными цензорами. Наименее популярное издание имело тираж около 1000 экземпляров, а самые успешные – вдвое или втрое больше. Все они были еженедельными, но так как каждая газета выходила в свой день, то лондонцы могли купить газету в любой день рабочей недели. И хотя Лондон был тем центром, где они все печатались (во время войны король издавал свою официальную газету в Оксфорде), страна не была обделена новостями. Тележки носильщиков, нагруженные тюками, товарами и письмами, регулярно отбывавшие из Лондона во все уголки страны, теперь везли также и упаковки газет, которые покупали, потом ими делились, передавали дальше, их читали вслух в отелях и пивных, в гостиных фермерских домов и особняков, а иногда и с кафедр проповедников по всей стране. К 1648 г. новости достигали даже самых отдаленных уголков Англии с регулярностью, не известной предыдущим поколениям. Захват армией короля, суд над ним и его смерть отслеживались во всех подробностях неделя за неделей почти всеми его грамотными подданными и многими неграмотными, когда пачки газет прибывали из Лондона.

Самой широко читаемой газетой того времени, по-видимому, была A Perfect Diurnall («Отличный журнал»), выходившая каждый понедельник, редактором и автором статей которой был Сэмюэль Пек, «лысый сквалыга… высокий тип с ястребиным носом, худощавым лицом и длинными ногами бродяги, который не был постоянным ни в чем, кроме таскания по бабам, вранья и пьянства» – такое описание дал ему конкурент-журналист, и потому оно может быть необъективно. Какими бы ни были личные недостатки Пека, он был талантливым репортером, а его газета всегда была полна новостями, информативна и практически лишена намеренных неточностей.