Казнь Мира. Книга первая (СИ)

Фео в ответ только вздохнул. Как объяснить ей, что не он её спас, а она не успела умереть до заклинания? Её легко могла постигнуть участь сына Теврона, и ей лишь чуть больше повезло. С грустью Фео посмотрел в её глубокие синие глаза. Эдельвейс юна, как и он, но, в отличие от него, ничего не знает о смерти. Рядом с ней никто не умирал. Может, она слышала что-то о гибели своего единокровного брата Лёдо и об угасшей от тоски по детям императрице Эльдилэт. Про Казнь Мира не может не знать, но всё это — далеко и её не касается, как не касалась маленького Фео чума, когда он слушал рассказы о ней.

Даже сейчас она не боится смерти. Ей не дано знать, какую боль испытывает Фео.

— Мне снился человек, похожий на тебя, и я испугалась, что это ты.

— Какой человек? Почему испугалась? — быстро спросил Фео, хотя правда уже била по сердцу.

— Его судили, и я видела, кого и как он убил. Как мать жертвы повесилась, узнав о смерти сына. Как выл убийца, поняв, что натворил… Но он — не ты.

Сложно было что-то ответить, но Фео всё же смог:

— А великая жрица Унадэн? Почему она стала достойнейшей? А Аватар? Он устроил одно бедствие и не вмешался в другое, но люди всё равно его чтили. Он убил этих людей.

Слова вышли горькими, но Фео не жалел о них. Они жгли душу, как и многое другое.

— Я не знаю, но мы говорим о тебе. Ты тот, кто не знает гнева. Как Руна из страны фениксов. Такие Живущие на Земле не срываются во Тьму.

На этом спор завершился. Фео не хотел возражать. Молча он и Эдельвейс стояли у окна, глядя выше сосен и кедров.

— Давай пройдемся по воздуху! — внезапно предложила Эдельвейс, и Фео аж оторопел.

— Я плохо хожу… — признался он, лишь бы отказаться от безумной затеи.

— Я удержу нас обоих. Давай! Что, если нам больше не дадут увидеться, и мы потеряем этот миг?

Она просила так искренне, так жадно, что Фео не смог отказать. В душе он звал себя ветреным, даже предателем, но что это значило, если Эдельвейс рядом и зовёт вперед. Пропасть между ним и Митчитрией не затянется никогда, а для двух идущих навстречу друг другу душ не существует преград.

И Фео взял Эдельвейс за руку. Короткой телепортацией они оказались на подоконнике, затем осторожный шаг — и вот она на воздушной тропе, под которой зелёным ковром стелятся кроны деревьев.

Дух захватывало от высоты, но идти было не так страшно, как с вершины Цитадели. Фео старался вниз смотреть поменьше, а больше вперед и на Эдельвейс. Она ступала легко, словно нет под ней бездны, и улыбалась ещё светлее.

— А давай взлетим над дворцом! Пусть никого на Земле не будет выше нас!

— Что??? — только и успел выдать Фео, как уже несся вверх, лишившись незримой опоры.

Страх давил всё существо. Фео мог только держаться за руку Эдельвейс, даже ногами перебирать бессмысленно. Власть над полётом принадлежала принцессе.

И вот они остановились прямо над пиком самой высокой башни, вновь обретя под стопой опору. Подозрение кольнуло Фео — не очередной ли демон затащил его сюда, чтобы убить? Восторг Эдельвейс казался искренним, и настоящим светом души, и не демоническим огнём сияли её глаза. И всё же…

— Вы мне тоже снились.

Вновь Эдельвейс помрачнела, а Фео выжидал. Демону больше слова не нужны, он уже всё знает.

— Почему ты об этом сказал сейчас?

Фео не знал, что ответить. Любые слова могли сыграть против него, и горькая обида принцессы стала страшнее затаившегося убийцы.

— Не успел раньше. И, наверное, теперь не стоило.

— Ничего страшного. Моя жизнь простая, мне прятать нечего. Могу быть искренней и рада, что ты искренен со мной.

«Знала бы ты…» — подумал Фео. В том, что перед ним Эдельвейс, он не сомневался. Любопытный демон смотрел бы в душу, чтобы узнать правду, а принцесса — только в глаза с печалью и осуждением за сорванный миг счастья.

— Зови меня, как равную. Устала слышать «вы» от тебя.

— Хорошо, — кивнул Фео. Она всё ещё тянулась к нему, хотя он был её недостоин.

Город с высоты походил на цветочное поле. На его краю блестело в лучах закатного солнца море. Фео, когда ему в детстве рассказывали про море, не мог поверить, что где-то бывает столько воды. Есть ещё Океан Штормов, в который с обитаемых земель смыло всю Скверну, и теперь он кишит чудовищами. Мир сверху стал огромным, необъятным. Мир, который Эдельвейс подарила Фео.

«Я буду её защищать, — поклялся он самому себе. — С ней больше ничего не случится. Я стану сильным, умным, каким угодно, лишь бы она жила, лишь бы могла летать так высоко».

Они закружились в подобии почти беспечного танца. Эдельвейс вновь улыбалась, и Фео отвечал ей на улыбку, на лучистый взгляд. Для них пели ветра, играли на арфах, флейтах и ситарах Духи — слуги богини воздуха Афелиэ. Другой музыки и не нужно. Ничего не нужно двум сердцам, кроме того, что они могут дать друг другу.

— Это тебе, — сказала Эдельвейс в конце танца и повесила на шею Фео кулон с красным кварцем. — Тёплый кристалл. Он согревал меня в горах, а там, куда ты отправишься, холодно.

— Спасибо, — Фео крепко сжал подарок, ощутив ладонью не только тепло, но и пульсацию, похожую на сердечную.