Казнь Мира. Книга третья (СИ)

Для Ядулы ледяной зал пропал. Не стало ни колонн, ни потолков, вместо пола — зелёный покров. Она сидела на траве и наблюдала, как носился по полям её маленький сын, её гордость и шанс наконец-то получить признание. Лисья шапка наползала на лоб мальчика, но, восторженный, он совсем не замечал этого.

— Слышал, у Яроваты родился ещё один малыш. Не хочешь проведать семью?

Хоржаг вмешался в идиллию бестактно, будто не знал, как Ядула относится к упоминаниям семьи.

— Разве лисы дружат с овцебыками?

— А тебе так хочется, чтоб не дружили? Всё свои раны солишь? Не пора бы уже вырасти? Глянь: сын уже бегает. Скоро начнёт превращаться, и кто знает, какое обличье выберет: лисье, бычье или вовсе медвежье.

— Ещё скажи рыбье! Нет, наш сын в лисьем племени родился, лисой ему и быть!

— Почему ты за него решаешь? Ты не осталась той, кем родилась.

Ядула скрипнула зубами.

— Ты своей любимой Сиале тоже постоянно напоминаешь, что она ушла из племени? А другим? Или только я ловлю твои упрёки?!

— Остынь, Ядула. Мне с тобой вовсе не охота ссориться, и твою обиду я вполне понимаю. Будь у меня могучий брат-шаман, я бы ещё сильнее расстраивался, глядя как все восхищены им. Обидно, да, но Яровата разве виновата? А остальное племя? Стоит ли отодвигать всех?

— Стоит. Пусть живут как живут, лишь бы не рядом со мной. Я им не нужна.

Настроение совсем испортилось. Без всякой радости она продолжила наблюдать за сыном и думать не о сестре, а о Сильфе, старшей дочери и наследнице Хоржага, которая может вернуться и отнять всё, что строила и продолжала строить Ядула. Ещё и ведомая заветами Саландиги, Сильфа объединит племена, приведёт овцебыков. Ядула из будущего, обитая внутри сознания, вспомнила всё. Это было последнее, что она успела осознать перед тем, как упала на колени, а потом, как и отверженный, лицом вниз.

* * *

Оборотница точно умерла, а человек, пользуясь теми мгновениями, что она выиграла, допрыгнул до Хоуфры и выкрикнул заклинание. Видение сначала поглотило Эллариссэ, но он вырвался, хотя в этот раз Силинджиум предложил ему не горечь, а сладость, надеясь, видимо, отвлечь от Воина Света. Но что Феонгост мог теперь? Совсем обессиленный, он сполз по стене рядом с Фатиярой. Не боец. Только твердо стоявший на ногах Нэйджу ещё представлял опасность. Эллариссэ свернул копьё из Тьмы, нацелившись на дракона, и тот, в свою очередь, нацелил острие Пламени Земли в сердце Аватара, думая, что сумеет достать. Какой глупец! Меч-копье тоже будет сломано. Уже никто принцу на помощь не придёт, Лу Тенгру пал, остальные союзники ослабли и лежат едва живые.

Путами Эллариссэ сжал Нэйджу, а тот молча держался, лицом старался не выдавать мучений и святыню не ронял. Даже жалко было раздавить такого стойкого, но самонадеянного мальчишку. Эллариссэ невольно проникся уважением к нему, но щадить больше не собирался. Все возможности они упустили.

Чуть ослабив путы, приготовился к броску, отметая мешающие остатки сострадания. Внезапно Нэйджу накрыл туман — Эллариссэ и не понял, как это случилось. На обожженную макушку капнуло что-то сверху и отозвалось болью.

Ледяной зал таял, словно его перенесли в самый жар пустыни Амала. Влажный воздух тяжело было вдыхать. Эллариссэ метнул копьё, которое, чёрной полосой расчертив белую мглу, пропало. Что-то подсказывало, что цели оно не достигло, а всевидящий взор не помогал: слишком густой и плотной была пелена.

Он услышал тяжелые шаги. Некто медленно приближался. Эллариссэ зажег руну, надеясь быстро расправиться с неизвестным, но туман вдруг расступился на десять шагов и стеной окружил. Рука опустилась сама собой. Над Эллариссэ возвышался Ойнокорэйт.

— Т-т-ты… откуда ты здесь взялся? Ты не мог…

Великий Дух сделал ещё один шаг навстречу. Его коралловые рога разрослись, в них лежала Секира Бурного Моря. Как в древней легенде.

— Кто тебя призвал?!

Не было ответа. Эллариссэ трясся, в ужасе пытаясь придумать, как избавится от неожиданного противника. Ни луч, ни тень не возьмут Великого Духа. Что же с ним, биться по-настоящему? Эллариссэ старался нащупать пузырёк с зельем, чувствуя: тело больше не выдержит. От Ойнокорэйта исходило мягкое, но для Аватара обжигающее сияние.

Только достал пузырёк, как хлесткая струя выбила его из рук. Драгоценного снадобья не осталось.

— Хочешь убить меня?!

Эллариссэ всё же ударил светом, но водой сделался Ойнокорэйт. Из воды же он поднялся вплотную к Аватару и своей огромной ладонью сжал запястье Эллариссэ. Не вырваться.

— Ты предал меня! Предал Айдохведо!

Волной Эллариссэ подхватило и сбросило с огромной высоты. Только у самой земли захлебывающийся Аватар сумел остановить время, а потом телепортироваться, спасаясь от позора.

* * *

От Ойнокорэйта отделился его же сияющий силуэт, а плотная фигура превратилась в шар воды. Внутри неё в тюленьем обличье застыл некто. На белой шкуре были вычерчены мерцающие синие руны, а на лбу горел знак: звериная лапа с выведенной на ладони спиралью воды. Ойнокорэйт легко дунул на шар, и тот лопнул, а тюлень плавно опустился на пол, приняв первозданный облик.