Казнь Мира. Книга третья (СИ)

— Отойди, — прошептал Эллариссэ, мысленно снимая с себя вину.

Не отошёл — отпрыгнул, да так противоестественно, словно марионетку за нити дёрнул кукловод, быстро убирая её со сцены. Вместо Нэйджу стоял похожий на него смолью волос, но более мелкий и старый Лу Тенгру.

— Твой соперник — я! — громогласно объявил колдун. — Ещё со штурма Даву я этого ждал!

— Хорошо, — кивнул Эллариссэ. От этого поединка он не мог отказаться.

Краем глаза приметил, что Нэйджу посадил на себя Фатияру и Феонгоста и теперь на коротких драконьих ногах мчит к железной горе. С ними — какое-то заросшее мхом чучело.

«Отверженный? Неужели он возьмёт Секиру? Что ж, разборка с Лу Тенгру вряд ли будет долгой, а после будут похороны остальных Воинов Света».

— Покажи, что умеешь, — произнёс Эллариссэ.

Тут же его окружили световые копии Лу Тенгру, от настоящего почти неотличимые, и разом кинулись. Вспышка — и пропали, остался один, но от его луча Эллариссэ прикрылся щитом.

— Слабо.

Путами Аватар попытался сдавить колдуна, но тот телепортировался за спину Эллариссэ и ударил снова. Его-то ничто не ограничивало, он был чудовищно быстр. Не будь у Эллариссэ прочнейших щитов — давно бы погиб.

Пытаясь подковырнуть эту прыгучую блоху, Эллариссэ не забывал следить за остальными, чтобы вовремя прикончить. Признал себе, что Лу Тенгру хорош. Резво двигался для того, кто недавно все руны с неба стёр. Откуда у него такой запас прочности? Почему Аэлун и Магикор столь щедро наградили его, а царевича Лариосу обделили, и тот сам себя выковал в горниле Тинтх?

Лунный луч срезал прядь волос колдуна и тот, поняв, что все-таки уязвим, отдалился, давая себе лишнюю секунду, чтобы уклониться. Эллариссэ и Лу Тенгру носились по небесам, и все, кто внизу, наверняка думали, что это звёздные Духи.

Не без удовольствия Эллариссэ наблюдал, как седели волосы Лу Тенгру. Сражаться с демоном — одно, а выдерживать натиск Аватара — другое. Долго ли осталось несчастному эльфу? У него нет Эрес-Гронда, нет поддержки. Сотни раз он готовился умереть, так почему бы не привести его к итогу, закончить непомерные страдания?

— Гронд Силин.

Лу Тенгру застыл в воздухе прямо над расщелиной, что тянулась к железной горе, но так и не коснулась её. Чёрные и серебряные пряди колдуна вздымались, как змеи. Лицо изъели годы и муки. Бедный, несчастный Лу Тенгру. Такой могучий и такой тупой! Сражаясь с Аватаром, осознавал ли, что является просто игрушкой, развлечением, которую бросят, едва надоест? Эллариссэ свернул пространство под колдуном, и тот рухнул в пропасть. Когда Время отпустит его, он умрёт. Достойный финал для того, кто слишком много брал у Силинджиума взаймы и служил ему против своей природы.

Между тем кто-то выбил тоннель в новой цепи, и оборотни хлынули в долину, и, огибая расщелину, неслись к горе. Казалось, всё земное зверьё охватило странное бешенство, а Эллариссэ смотрел только на Драголин. Её изумрудную броню невозможно было не узнать. Крыло выплавила новое, пусть оно было мельче и более убогим, нежели старое, но такая работа — достойная. Сферы уже не так давили, оттого оборотни и драконы взлетали, готовые нападать на того, кто прибьёт их одним ударом. Уже прибил многих, и действительно здесь не хватало Сагариса, который расшевелил бы трупы, напомнил, кто враг всего живого.

Вулканический пепел стараниями драконов осел, черные тучи расползлись, обнажая лазоревые небеса. И солнце! Эллариссэ признал себе, что рад видеть его, хотя старался не думать о том, какую картину освещают его лучи, что стало с землёй, и ничего ещё не кончено…

* * *

— Сюда! — махнул рукой Шакилар.

Весь в саже и крови он показался Хоуфре чудовищем, но оборотень был рад видеть друга.

— Говорил же — приду! — Хоуфра рухнул на колени и тяжело задышал. Он никогда в жизни так не мчался, меняя обличье за обличьем. Сейчас бы только умереть.

— Быстро! — Шакилар подхватил Хоуфру и чуть ли не впихнул его в лаз. — Доберешься до Секиры! Я прикрою!

С ним проскользнула Ядула. Такая же уставшая, она сползла по стене и запрокинула голову.

— Хорошо отвлекли Аватара, — её смех больше походил на бульканье. — Тут целая крепость, смотрю. С коридорами, лестницами… Только слишком холодно…

— Остров тоже подпёрли! Ядула, давай скорее! Последний рывок…

И сам рухнул от усталости, еле-еле усмиряя холод, чтобы он не был смертельным.

— Хоуфра? Это ты?

Из обледеневшего лаза выглянула рыжая голова.

— Царевна! — забыв об усталости, он бросился к Фатияре, едва не сбив её с ног, и крепко сжал в объятиях. — О, Великие Духи! Как я рад!

— Я тоже! — она погладила его по спине. — Но сейчас надо поспешить.

От её посоха тепло наполняло тело Хоуфры. Ощутив это, подтянулась за благодатью и Ядула. Фатияра делилась и с ней, хотя сама едва держалась. Её лицо было синюшным, губы потрескались, на шее вздулись вены. Однако ей хватало сил бороться со Штормом.

— Фео!