Казна императора

А то, что ему, управляющему, так неожиданно перешедшему в ранг родственника, не терпится поговорить, Тешевич понял еще во время званого вечера. Уже тогда, прямо за столом, на добром подпитии, Пенжонек начал убеждать пана Алекса, к какому древнему и славному роду принадлежит его избранница…

Собираясь перечитать еще раз так обрадовавшую его телеграмму, Алекс подошел к окну и вдруг увидел подкативший прямо к парадному входу дорожный тарантас. Кучер осадил лошадей, и на посыпанную песком дорожку выпрыгнул не кто иной, как прикативший вслед за телеграммой Шурка Яницкий.

Сбежав по лестнице, Алекс задержался на последней ступеньке и, увидав брата уже в дверях, радостно выкрикнул:

– Шурка, ты!.. Вот молодец!

Яницкий, едва успев войти в дом, тут же сгреб брата в охапку и сразу начал:

– Сашка, поздравляю! Не удержался, приехал посмотреть!

– Ну вот, – хозяин сокрушенно развел руками. – А невеста уехала, за приданым…

– Так приедет же! – рассмеялся Яницкий. – Поговорим пока, и вот что, прикажи поесть, а то проголодался за дорогу. Я ж телеграмму отправил и думаю, чего тянуть, сел в поезд и к тебе…

За столом Шурка был необыкновенно весел, много шутил, грозился даже отбить у брата невесту, чтобы жениться самому, но при всей довлеющей в разговоре матримониальной теме от Алекса не укрылось и то, что Яницкий тщательно избегает разговора о своих делах.

Тешевич молча слушал, улыбался, иногда коротко отвечал и в то же время нутром чувствовал, что Шурку что-то подспудно давит. Сначала Алекс решил было, что дело в недавнем ранении, и когда Шурка замолчал в очередной раз, спросил:

– Шур, ты погоди, у тебя со здоровьем-то как?

– Ты что, думаешь, я все из-за той раны такой взвинченный?

Яницкий понял, что брат догадался о его состоянии, и внимательно посмотрел на Алекса.

– А тебе что, мало? – усмехнулся Тешевич.

– Это что! – Шурка сердито стукнул кулаком по столу, и его настроение враз переменилось. – В другом беда, Аля, в другом…

– Я знаю, Шура… – Тешевич набычился. – Это другое в том, что мы с тобой здесь, а не там…

– Точно! – Яницкий тихонько выругался. – Только я думал переиграть можно, а там, Аля, уже ничего не выйдет…

– Как не выйдет?

Алекс внезапно осознал, что, несмотря ни на что, надежда на возврат прошлого еще жива…

– А так, Аля… – Яницкий сжался. – Я-то, дурак, надеялся, придем, и все!..

– Погоди, погоди… – догадавшись, в чем дело, Тешевич вздрогнул. – Ты что, снова был там?

– В том-то и дело, Аля, что был! И не сам, а с отрядом! И ничего не вышло! Ни-че-го!.. И я понял почему, Аля… Понял!

– Что же ты понял, Шур? – тихо спросил Тешевич.

– Как они это сделали…

Яницкий пару секунд крутил в руке вилку с серебряной монограммой и вдруг, отбросив ее в сторону, случайно задел бокал, отчего тонкий, хрустальный звон повис в комнате.

– Мы, Шура, все поняли… – Тешевич сжал кулаки. – «Грабь награбленное»! На такой призыв всегда рвани достаточно…

– Не только это, Аля, не только… – недавнее благодушие напрочь исчезло с лица Яницкого, и казалось, он вот-вот начнет скрежетать зубами. – Сначала аристократов – вон! Остальные, сдуру: «Ура!», ан и их всех – вон! Только по очереди! Офицеров – р-раз! Фабрикантов – р-раз! Буржуев, помещиков, кровопийцов-и-сплу-а-таторов – р-р-раз! А на деле, всех к ногтю!.. По очереди!

– Постой, постой… – От Шуркиной горячности Алекса взяла оторопь. – Все ж говорили, восстали мужички…

– Говорили, – Яницкий так же внезапно успокоился и кивнул головой. – Отступила коммуния! Теперь там НЭП, продналог, землю мужички пашут, только вот для нас с тобой, Аля, места там больше нет…

Шурка внезапно всхлипнул и, закрыв руками лицо, ткнулся головой в стол, а Тешевич, чувствуя в душе такую же опустошенность, лишь молча гладил взъерошенные волосы брата, пытаясь хоть как-то успокоить и его и себя…

* * *

Свадьбу, как и предлагал Яницкий, сыграли в Варшаве, обвенчавшись без лишнего шума в православном храме неподалеку от форта Совинсьского. Шафером конечно же был Шурка, который, к удивлению Алекса, воспринял это торжество почти как свое.

По выходе из храма Тешевич не удержался и, улучив момент, наклонился к Яницкому:

– Спасибо, Шур. Я, признаться, не ожидал…

– Я сам не ожидал, Аля… – Яницкий весело подтолкнул Тешевича в бок и быстро оглядел выстроившийся вдоль тротуара небольшой свадебный кортеж. – Ну, вроде бы все в порядке… А ты как, держишься?

– Держусь, – улыбнулся Тешевич.

– Ну держись… Еще часика два посидишь с гостями, а потом вы с Хеленкой к себе отправитесь. Я вам на втором этаже отвел комнаты. Отдохнете…

– Да, не мешало б… – устало согласился Тешевич.

Алекса и впрямь утомила церемония, не вызывавшая у него ничего, кроме досады и усталости. Как-то уловив это, Шурка встревожился.

– Что, что-то не так?

– Нет, нет, что ты… – успокоил его Тешевич.

– Ладно, – облегченно вздохнул Шурка. – А вообще, чтоб знал, Хеленка у тебя – высший класс!

Тешевич хотел было ответить, но Яницкий, заметив какой-то одному ему видимый непорядок, заторопился:

– Подожди, Аля! Наговоримся еще…