Казни Дьявольского Акра

Мы вернулись в Дом-над-Канавой (без имбрин), чтобы собраться и немного отдохнуть перед дальней дорогой. На выходе из министерского здания нам пришлось пройти насквозь собравшуюся перед дверями взволнованную толпу. Франческа с крыльца делала объявление через мегафон: сохраняйте спокойствие, имбрины скоро к вам обратятся. Еще несколько минут, и эта буря в стакане благополучно уляжется… а вместе с ней исчезнет и помощь от американцев, которые, надо понимать, отбудут вместе со своими лидерами. Ну, тем больше причин остановить Каула раньше, чем он прорвется через защитные чары имбрин.

Когда мы вернулись домой и объявили о своей новой миссии, Клэр ударилась в слезы. Фиона и Хью торжественно пожелали нам удачи.

– Я так и знал, что они тебя одного, без кого-то из нас, не отпустят, – сказал Хью.

Фиона чувствовала, что ее место – здесь, на защите Акра, вместе с имбринами, и Хью, разумеется, не собирался ее покидать. Уверен, он попытался бы ее остановить, вздумай она отправиться с нами: он уже один раз потерял любовь всей своей жизни в этом году – и, слава богу, нашел снова. После всего этого сама идея, что Фиона станет рисковать жизнью в окопах одной из худших войн столетия, была ему совершенно невыносима. Хотя и Акр, с другой стороны, тоже безопасности не гарантировал – куда там!

Гораций узнал обо всем последним. Он сидел у себя на кровати в полусонном трансе, что-то стонал, что-то шептал… Когда мы его разбудили, он подскочил и тут же принялся тараторить на тему, что он, возможно, нашел способ блокировки трансляций Каула.

– Они, понимаете, работают на той же длине психической волны, что и мои престидижитации… а это значит, что он вроде как наводит массовые галлюцинации, которые мы видим больше разумом, чем глазами.

Тут он внезапно умолк, поморгал на нас и сказал:

– Привет. Гм… а что это вы все делаете у меня в комнате?

Эмма начала было ему объяснять, но он быстро ее оборвал.

– Неважно. Не обязательно рассказывать – я все видел во сне, – он защелкал пальцами и уронил веки. – Франция… Мисс Ястреб… Смерть повсюду, сам воздух пахнет смертью, – глаза открылись. – Так. Я иду с вами.

– Э-э-э… – сказала Эмма. – Это, конечно, очень мило, Гораций, но…

– Свяжи нам лучше пару пуленепробиваемых свитеров, – предложил в своем обычном тоне Енох.

– А вот это было грубо, – заметила Бронвин, как раз пытаясь запихать все книги, которые, по словам Милларда, были ему совершенно необходимы в дороге, в один большой пароходный кофр. – Гораций уже прошел с нами немало битв, правда же?

– Я ненавижу войну и сражения, – с достоинством сказал Гораций. – Но все равно пойду. Я вам понадоблюсь. Не знаю пока зачем, но точно не вязанья ради.

И он несколько растерянно стал озираться по сторонам в поисках рюкзака.

Ну что ж, мы снова его недооценили.

Нур избегала моего взгляда с самого совета – видимо, не желала в сотый раз слушать, что ей необязательно это делать. Но я и не собирался: она была единственной незаменимой частью команды. Щит имбрин может пасть, и Акр вместе с ним, но если Нур найдет остальную шестерку, у нас будет шанс все исправить. Но об этом ей напоминать было не нужно. Кажется, ее метод справляться с давлением ситуации состоял в том, чтобы не думать о ней слишком много. Просто идем и делаем. Так что я предоставил ей идти и собирался помочь сделать – а в глаза смотреть… С этим можно и погодить.

Перплексус и Миллард принесли карты обратно в Дом-над-Канавой, снова разложили по всему кухонному столу и еще раз углубились в них напоследок. Перплексус выглядел как птица со странными, взъерошенными перьями: уголки карт торчали у него из всех отверстий пиджака и из-за ремня брюк. Весь стол был уставлен пустыми чашками от кофе. Этих двоих мы оставили в покое – пусть себе работают.

После долгого часа, полного волнений, наконец вернулась мисс Сапсан, толкая перед собой кресло мисс Шилоклювки. Нас с Нур и Горация вызвали в гостиную – разговаривать. Разожгли камин, пристроили у него поудобнее мисс Шилоклювку, подложив ей подушек под голову: глаза у нее были ужасно усталые, но с огоньком. Тело Ви так и лежало на каталке у занавешенного окна – теперь в заполненном льдом гробу. Держать ее тут вот так было как-то неправильно… но кругом царил форменный хаос, и времени толком ее похоронить просто не нашлось. И потом… вероятно, имбрины решили пока оставить ее при себе на тот маловероятный случай, если захотят задать ей еще всяких вопросов.

Мисс Сапсан пригласила нас устраиваться на разбросанных по полу подушках, а сама встала спиной к огню.

– Итак, несколько последних слов. Вскоре мы снова запустим Панпитликум – совсем ненадолго, только чтобы вы успели перейти. Послать весточку о вашем прибытии мисс Ястреб не получится, так как послание могут перехватить. Вам придется найти ее самим, когда попадете в петлю.

– Надеюсь, она хотя бы дома, – сострил я.

– Она дома, – кивнул Гораций.

Допытываться, откуда он знает, мы не стали.

– А разве не опасно запускать Панпитликум? – спросила Эмма.