Казни Дьявольского Акра

Глава четырнадцатая

Семеро подростков и собака попрощались с тремя имбринами и зашагали к открытой двери. Наши ботинки дружно протопали до края ковра и дальше – уже совсем по другому ковру, из палой листвы.

– Пошевеливайтесь, щенятки, – крикнула вслед мисс Королек, – нам еще дверь закрывать. Кыш!

Это она Горацию, который, как всегда отличался липучестью.

Убедившись, что он-таки отлип и покинул комнату, имбрины помахали нам из коридора и захлопнули вход. На долгие слезные прощания времени не оставалось: Панпитликум нужно было скорее запечатать, пока туда не просочился Каул или кто-то из его монстров.

Трехстенная комната покачалась немного в воздухе, мерцая, как знойное марево, потом померкла и пропала. А мы очутились одни-одинешеньки посреди леса во Франции – безо всякого понятия, как вернуться домой… или хотя бы в то место, которое я уже начал считать домом.

Налетел ветер и зашуршал сухими листьями, заныл одиноко в деревьях. Эмма решительно хлопнула в ладоши, обрывая уже начавшее сгущаться унылое молчание.

– Так, – объявила она. – Задача номер один: найти мисс Ястреб.

Мы послушно оглянулись по сторонам. Ни тропинки, ни дорожки, ни хоть какого-нибудь завалящего указателя. Впереди лес сгущался в непролазную чащу; позади карабкался на довольно-таки крутой холм – ни в одну сторону глазеть было особенно не на что.

Нур повернулась к Милларду.

– Я видела, как ты паковал карты…

– Да их у меня хоть завались, – отозвался он. – Но поскольку мы понятия не имеем, где находится прямо сейчас, толку от них все равно чуть.

– Мы в лесу, – резонно заметила Бронвин.

– Ну, спасибо тебе большое. Это я и сам вижу. Нам надо найти какой-то ориентир.

Со стороны чащи донесся дальний треск огнестрельной пальбы.

– Война – там, – показал Гораций.

– Это сразу меняет дело, гении вы наши, – вздохнул Енох.

Эддисон запрыгал на задних лапах.

– Если петля мисс Крачки – по ту сторону фронта, почему бы нам просто не пойти на выстрелы и не пересечь ее? Линию, в смысле.

– Потому что нас там могут подстрелить, – медленно проговорил Гораций.

Глухое «бум-м-м» взрыва раскатилось над лесом.

– Или подорвать, – оптимистично прибавил Енох.

– Ну, так мы постараемся, чтобы этого не случилось, – проворчал Эддисон. – Для предполагаемых героев вы что-то слишком много беспокоитесь о таких пустяках.

– Герой – не значит идиот, – возмутился Гораций.

Эддисон немного порычал на него.

– А намордник на него надеть можно? – невинно поинтересовался Енох.

Но прежде чем ситуация накалилась, между ними успела вклиниться Эмма.

– Вы все тут умом не блещете, – отрезала она. – Если придется, мы найдем дорогу через линию фронта, но раньше все равно должны попытаться найти мисс Ястреб.

– Вот если бы здесь была Оливия… – мечтательно протянул Миллард. – Она бы взлетела над деревьями и оттуда, сверху разглядела бы, в какой стороне ее дом.

– Ну, или можно попробовать так, – сказал я, приставил ладони рупором ко рту и во все горло заорал:

– МИСС ЯСТРЕБ!!!

Гораций напрыгнул на меня и сделал попытку зажать мне рот.

– С ума сошел! Цыц! – (я стряхнул его с себя). – Когда это вопли помогали найти имбрину?

– Когда ни у кого не было идей получше! – огрызнулся я.

– Солдаты могут прийти!

– Если мы собираемся орать, – деловито заметила Бронвин, – это надо делать гораздо громче.

Она запрокинула голову и возопила на пределе легких:

– МИСС ЯСТРЕБ!!!

Гораций закрыл лицо руками.

– Я снова сплю. Я снова сплю. Проснись, Гораций!

Эмма пожала плечами.

– А что, если нам всем вместе покричать?

И мы покричали (Гораций в том числе). Вопили, пока хватало воздуху. Лес некоторое время громыхал именем мисс Ястреб, потом настала тишина. Мы стали слушать.

Даже канонада вдали, и та умолкла. Кажется, мы все-таки сделали ошибку… и вот-вот сквозь подлесок проломится взвод солдат, чтобы оставить от нас рожки да ножки…

Но вместо этого с холма за спиной донесся негромкий голосок.

– Гм… эй?

Мы обернулись.

Фигура в платье и большой шляпе виднелась на верхушке холма. Лица отсюда было не разглядеть. Кто бы она ни была, мы ей явно не понравились: она развернулась и во всю прыть припустила обратно, к линии деревьев.

– Не дайте ей уйти! – проорал Миллард.

Мы сорвались с места и понеслись – как были, со своими тяжеленными рюкзаками, в тяжеленных ботинках. Первым на вершину вырвался я… чтобы увидеть впереди только новые бескрайние леса. Эддисон лаял, в прыжке приобретая сходство с пущенной из лука стрелой. Фигура меж тем скрылась за кустами. Мы кинулись следом и вскоре вылетели на полянку – на ней обнаружилась крытая соломой хижина. Ее кольцом окружали обожженные деревья и кусты, а в палисаднике на месте цветочной клумбы теперь красовалась пара воронок от бомб. Между ними узенькая посыпанная гравием дорожка бежала ко входной двери – которая с грохотом захлопнулась, не успел я как следует насладиться этой картиной.

В хижине кто-то чем-то поспешно загремел.

Большая табличка на столбе на трех языках требовала: «По газону не ходить» – хотя от газона уже мало что осталось, хоть ходи по нему, хоть нет.