Кейджера Гора

Мужчины озадаченно, а некоторые, даже испуганно уставились на оратора. Самой мне иногда казалось вполне вероятным, что Царствующие Жрецы были мифическими существами. Конечно, имелись туманные слухи, что бывали случаи, когда они, так или иначе, вмешивались в дела Гора. С другой стороны, и мне это тоже было ясно, что должна была существовать какая-то сила, противостоящая тем, кто похитил меня и доставил на Гор. Тем, кто как минимум, имел возможностью пересекать космос. И уж конечно, не гореанам, с их мечами и копьями, было сопротивляться им. Все усилия положенные ими на сохранение тайны их существования и могущества, предлагали наличие у них еще более мощного противника. И этим противником, я была вынуждена предположить, за неимением лучшего варианта, могли бы оказаться именно Царствующие Жрецы.

— У меня нет сомнений, — заявил Мениций, — что, эти силы смогли задействовать в своих целях свое богатство, а также и варварских агентов, не обладающих гореанской верностью к нашему миру, и выполняющих за них всю грязную работу. Впрочем, уверен и среди рожденных Горе, им нетрудно было бы отыскать людей, за большие деньги готовых трудиться ради претворения в жизнь их целей. Чем еще за исключением такого могущества, можно объяснить то, что варварка, такая как Шейла, прежняя Татрикс Корцируса, смогла прийти к власти в городе, таком как Корцирус?

А еще, у меня есть подозрения, что истинной причиной нападения на шахты Аргентума было не насыщение казны Корцируса, и так вполне преуспевающего города, а необходимость пополнить экономические ресурсы этих самых врагов Царствующих Жрецов. Возможно, видя сомнительность успеха вторжения извне, они решили ниспровергнуть наш мир город городом, или сформировать союз городов, который мог бы стать доминирующими среди наших государств. Этого можно достичь, по-видимому, без нарушения закона об оружии и не выходя из рамок технологических ограничений, наложенных на гореан Царствующими Жрецами, из каких-то их нам неясных побуждений.

Мужчины с ненавистью смотрели на опустившую голову и дрожащую Шейлу.

— Как бы нелепо не звучали мои слова, — продолжил Мениций, — они имеют под собой основание. У меня есть как минимум два доказательства моим утверждениям. Во-первых, на полях, за стенами Корцируса, среди травы и кустарника периодически находят выжженные пятна, окруженные глубокими, геометрически правильно расположенными вмятинами в грунте. Складывается впечатление как будто там сидело нечто имеющее высокую температуры и массу, возможно похожее на гигантское раскаленное стальное насекомое или огненную механическую птицу. И, во-вторых, прямо с самом дворце, в подземной комнате, мы обнаружили запахи, отпечатки лап и следы пребывания какого-то огромного неизвестного животного, которое, очевидно, время от времени, проживало там. По свежести следов можно предположить, что оно покинуло то помещение, незадолго до падения города.

Лигурий не осмеливался оторвать взгляд от пола.

— Лигурий? — окликнул его Клавдий.

— Я ничего не знаю об этом, — пожал плечами Лигурий.

— Ну что, мы проверим, кому из них принадлежали эти тряпки? — поинтересовался Мениций, поднимая сжатые в кулаке мелкие предметы нижнего белья земных женщин.

— Да, да, — раздались мужские голоса из разных концов комнаты.

— Пожалуйста, не надо, Господин! — закричала Шейла, мгновенно прикусив язык, съежившись и прижимая голову к полу. До меня сразу дошло, что она заговорила без разрешения. Солдат, стоявший позади нее, взглянув на Хассана и увидев его кивок, отвесил ей затрещину тыльной стороной ладони, и особо не церемонясь, вернул в прежнее положение. Мениций, тем временем, бросил клубок предметов нижнего белья одному из егерей, а уже тот сунул их под нос слина. Через мгновение зверь уже клацал своими острыми клыками в нескольких дюймах от лица отчаянно верещавшей Шейлы, беспощадно удерживаемой неподвижно на коленях, гвардейцем, стоявшим за ее спиной.

— Опознание проведено, — огласил Клавдий, и жестом руки, повелел егерю успокоить слина. Тихое сигнальное слово, и только что бесившийся зверь внезапно отступил. Дрессирован он был превосходно, и больше ничего не напоминало, что еще недавно он рвался вперед, и стегал себя по бокам своим гибким длинным хвостом. Лишь его язык, освобождая тело животного от перегрева, вызванного его активностью, далеко вывалился изо рта и истекал слюной, капавшей на плитки пола. Я также заметила, что его лапы оставляют влажные следы. Тело слина устроено так, что излишек тепла в значительной степени отводится через его рот и потом через кожистые подушки его лап. Рядом с мордой зверя упал приличный кусок мяса.