Кейджера Гора

Шейла, наконец отпущенная солдатом, изо всех сил пыталась держаться вертикально. Женщина, запрокинув голову, тряслась от рыданий, и задыхалась не в силах протолкнуть воздух в легкие. Казалось, что она вот-вот упадет в обморок. Мне оставалось только вздохнуть от облегчения, что это она, я не я, оказалась объектом этой второй идентификации. Не смотря на все со мной произошедшее, я чувствовала к ней жалость. Теперь, она, как и я, была всего лишь рабыней. Мало того, что на Горе есть рабовладельцы, здесь еще водятся слины. А нам остается только стараться доставлять им удовольствие и делать то, что нам приказывают.

— Могу я говорить, Господин? — спросила Шейла обращаясь к Хассану.

— Молчи! — зашипел на нее Лигурий.

— Ты можешь говорить, — разрешил Хассан своей рабыне.

— Я признаюсь во всем, — заговорила она. — Это я была настоящей Татрикс Корцируса! Женщина рядом со мной невиновна. Ее доставили на Гор в качестве ничего не понимающей дурочки, выбранной из-за ее сходства со мной, чтобы служить моим двойником на случай, краха наших планов. У нее никогда не было даже толики истинной власти, за исключением тех случаев, когда надо было выступать в качестве наряженной куклы. Это мы, опять же в наших целях, с удовольствием ее предоставляли. Все преступления, что здесь огласили, являются моими, точнее являются таковыми для свободной женщины, которой я некогда была. Вам нет необходимости, сажать на кол нас обеих. Именно я, и только я одна являюсь той, кого Вы ищете. Я была захвачена в Аре Хассаном из Касры, который теперь является моим владельцем. Награда полторы тысячи золотых монет, таким образом, его по закону. Теперь я готова, как рабыня, быть переданной Клавдию — Убару Аргентума, и высшему совету Аргентума, дабы предстать перед их судом.

— Дура! — отчаянно заорал на нее Лигурий. — Дура!

Бывший первый министр задергался в своих наручниках, но они, как и полагается, держали его крепко.

Я пораженно уставилась на Шейлу, почти не веря своим ушам. Она сама признала свою личность. Теперь я была оправданной рабыней, по крайней мере, от обвинения в ее преступлений, таких как мелочность, гордыня, эгоизм и жестокость меня освободили. За подобные преступления, на Горе для женщины существует только одно наказание — порабощение.

— Я перед Вами, я раздета, и я в цепях. Я, та кто некогда была Шейлой — Татрикс Корцируса, Вашим врагом, — заявила она. — Я стою теперь Вами, и Вы можете сделать со мной все что захотите.

— Дура! — опять закричал на нее Лигурий.

— Что Ты можешь сказать по поводу предположений Мениция, — спросил Клавдий, — тех, которые имеют касательство к делам всего мира, и отношениям Царствующих Жрецов и их противников.

— Они обоснованны, Господин, — признала она.

— Молчи! — простонал Лигурий.

— Говори, — приказал Клавдий.

— Будь осторожен, Клавдий, — предостерег Убара один из мужчин. — Вначале подумай, следует ли простым смертным расследовать такие вопросы.

— Прежде чем задавать такие вопросы, лучше взвесить дважды, а лучше трижды, стоит ли лезть в дела, касающиеся второго, а то и третьего круга знаний, — поддержал его другой.

— Я — мужчина, — ответил им третий. — Я не признаю никаких различий между кругами знаний. Знание — едино. Это только те кто знает — разные.

— Мы не Посвященные, — сказал еще кто-то. — Наш статус, престиж и средства к существованию не зависят от увековечивания невежества и, распространения суеверий.

— Ересь! — закричал на последнего какой-то мужчина.

— Я выясняю правду так, как считаю нужным, — горячился некий активный юноша. — Я — свободный мужчина.

— Это, и наш мир, тоже, — поддержал его человек постарше.

— Конечно, вполне допустимо исследовать такие вопросы, — сказал другой, — но делать это мы должны с осмотрительностью и уважением.

— Я думаю, — наконец заговорил Клавдий, — в этих вопросах и наши страхи, и наше благородная, воинственная суета неуместна. Я уверен, что богам, не требуется серебро Аргентума, и им не нужны огненные корабли для того, чтобы преодолеть длинные, темные пути между мирами. Боги, я уверяю Вас не оставляют следов в подземных комнатах, и не оставляют в земле глубоких ран. Можно не сомневаться, что те о ком мы говорим, также как и мы едят, и точно также истекают кровью.

— Выходит, что мы не имеем в виду Царствующих Жрецов, — облегченно заметил один из мужчин.

— Кто может знать природу Царствующих Жрецов? — вздохнул его сосед. — Некоторые даже утверждают, что у них вообще нет никакой формы, и они просто существуют вокруг нас.

— Большинство полагает, что о них никто и ничего не знает, кроме того, что они реальны.

— Да, ладно Вам, конечно же, они похожи на нас, только больше и сильнее.

— Давайте, уже прекратим тратить время на бесполезные предположения и дискуссии, — предложил кто-то из высшего совета.

— Говори, — решительно приказал Клавдий Шейле.

— В этом деле вовлечены два мира, Господин, — начала она, — Гор, и мир под названием Земля.

— Лживая рабыня! — сразу перебил ее один из мужчин в зале. — Земля — это миф! Это не более чем сказка. Ее не существует.