Кель и Джил. Крысолюды (СИ)

Те же, кто имел возможность или желание до сих пор находится в постели, сейчас припадали к своим окнам, оставляя на стекле разводы и пятна от щёк, ладоней и пальцев. Сони выбегали из своих домов, прихорашиваясь и заканчивая одеваться прямо на ходу. Девушки на бегу поправляли волосы, а мужчины натягивали рубахи и куртки. Все спешили попасть в передние ряды на площади, чтобы первыми услышать хорошие новости и как следует рассмотреть градоначальника.

Все горожане, и те, кто ещё находился в пути и те, кто уже в нетерпении переминался с ноги на ногу, стоя на площади, обсуждали, что же такое могло приключиться, что нужно было непременно сообщить об этом всему городу:

- И чаво это всех собирають? Чаво сказать хочут? - Спрашивала бабушка, одетая в серый меховой платок и длинную, залатанную юбку, шамкая беззубым ртом.

- Я слыхал, шо вчера Ультона поймали и молодчиков его тоже! - Отвечал старушке высокий, бородатый мужик, одетый в простую, холщовую рубашку. - Как пить дать - вешать будут! Точно вам говорю!

- Налоги повысят. - Говорил своему приятелю богато одетый человек, в лиловой шапочке, с пышным, голубым пером. - Скажут, небось: "Нужно больше денег, чтобы бороться с крысолюдами!". А сами опять всё разворуют, а честным людям - шиш!

- Да ладно тебе. - Отвечал ему молодой человек, в шикарном камзоле, с золотой вышивкой. - Может, всех собирают, чтобы объявить, что с этими тварями покончено?

- Да брось ты. - Отмахнулся человек в лиловой шапочке.

Кель стоял в центре высокой, деревянной сцены, располагавшейся на самом краю городской площади. Судя по наличию табуреток и отверстий, сделанных специально под столбы, в остальное время сей пьедестал служил городским властям в качестве эшафота. Заднюю часть сцены прикрывала каменная стена жилого дома.

Лекарь покачивался из стороны в сторону - его непрестанно клонило в сон. От нечего делать он рассматривал граждан, заполняющих всё убывающее свободное пространство площади, и вспоминал минувшую бессонную ночь.

После того, как комиссар выслушал рассказ двоих друзей, он приказал немедленно проводить его к месту побоища. Прихватив с собой парочку телохранителей, компания направилась к тому самому колодцу, откуда лекарь ночью начал своё победоносное путешествие.

Как только они все оказались под землёй, Кель тут же нацепил на лицо повязку, истратив на её пропитку последние капли лавандового экстракта. По дороге он подробно объяснял комиссару, как добраться до убежища, когда они в следующий раз придут сюда, но уже без сопровождения лекаря или человека-крепости. Исай внимательно слушал и запоминал. Келю льстило, что грубый, самодовольный комиссар сейчас выслушивал его инструкции, чутко ловя каждое слово. И хотя лекаря не слишком-то задевало то, что этим утром чиновник полностью игнорировал его высказывания, сейчас Кель тихонько злорадствовал в душе.

В какой-то момент Исай решил закурить. Он успел достать из портсигара папироску и, зажав её в зубах, начать шарить по карманам, в поисках спичек, прежде чем лекарь криком успел его остановить.

Видя злобно-удивлённое лицо комиссара, Кель понял, что чиновник совершенно ничего не знает о свойствах газа, выделяемого человеческими испражнениями. Не без удовольствия, ученик целителя прочитал чиновнику, а заодно и всем присутствующим лекцию, в которой объяснил, что существует ненулевая вероятность, что все они взлетят на воздух, заодно со зданием, если тому не посчастливится оказаться в этот момент над эпицентром взрыва, в случае, если комиссар зажжёт здесь спичку. "Ясно", - недовольно буркнул под нос Исай, пряча самокрутку в карман.

Когда компания добралась до места, комиссар долго не мог поверить своим глазам. Он ходил вокруг, рассматривая каждое тело в отдельности, цокая языком и постоянно приговаривая что-то себе под нос. Закончив осмотр взрослых особей, чиновник перешёл к тряпкам, что горами лежали вдоль стены. Когда он откинул одно из покрывал, его шея вытянулась. Но после этого он повернулся к друзьям и, задорно усмехнувшись, спросил:

- Что, и с детёнышами тоже разобрались?

Лекарь печально опустил глаза:

- Да.

- Вот молодцы! - Похвалил Исай, выпрямившись. - Ну, орлы! Под корень уничтожили! Никого не пощадили!

Одобрение комиссара резало уши, оставляя на душе и сердце лекаря глубокие, кровоточащие раны.

Когда чиновник увидел нетронутые мешки с золотом, его глаза поползли из орбит - он чуть ли не прыгал вокруг них, просто вне себя от радости. Исай принялся жать руки Келю и Арену, тараторя:

- Вот это да! Ну, вообще! Да это же! Да вы! Да мы! Получите награду об благодарных людей! И я в накладе не останусь! Это я вам гарантирую!

"Уж то, что вы в накладе не останетесь - это я уверен", - сьязвил про себя лекарь

Набегавшись по коллекторам, копания вернулась в комиссариат.