Кельнская королевская хроника

Вольберо был назначен аббатом[182], поскольку сломленный старостью аббат Герхард, будучи уже нездоровым для того, чтобы заботиться о спасении душ, был освобождён от своей должности в присутствии архиепископа и настоятелей.

О крестовом походе в Иерусалим [183]

Итак в тот самый год, в десятый год правления римского короля Куонрада Третьего, все западноевропейские страны пришли в беспокойство, воодушевлённые желанием двинуться на Иерусалим, посетить Гроб Господень, сражаться против народов, не знающих бога, и расширить пределы христианского владычества на Востоке. Зачинщиками этого крестового похода были главным образом Бернхард, аббат Клерво[184], и некий монах по имени Руодольф. Судя по тому, что было сказано, на эту войну отправились не только люди из простого народа и рыцарей, но также настоятели многих церквей, герцоги, графы, князья и даже короли. Этот поход предприняли также король Куонрад и король Люодевик Французский в сопровождении бесчисленных военных отрядов; о каковых никто не может предполагать, что такое огромное количество народа было ими с собой собрано. Греция не посылала на разрушение Трои столько рати, у Кира[185] никогда не было таких сильных боевых порядков, и всё же, о ужас! чем многочисленней и сильнее они были, тем меньше оставили за собой следов своей храбрости. В этом походе не случилось ничего, что было бы достойно для записи в королевскую хронику, только то, что стало для римлян[186] памятником позора и несчастия. То огромное количество людей пошло на смерть большей частью от голода, болезни или меча язычников; очень много взятых турками и сарацинами в плен, томилось в позорной кабале и в оковах. Они напали только на благороднейший сирийский город Дамаск, при этом Адольф, храбрый юноша, сын графа Адольфа из Берге, неустанно нападавший на сарацин, был убит. И вот, когда город уже должен был сдаться под власть короля Конрада, они ушли от него без победы, введённые в заблуждение вероломством жителей святой земли[187] и жадностью князей. Обогатилась земля язычников, наполнившись добычей и военным снаряжением, снятым с западноевропейских отрядов во время этого крестового похода. Поскольку всё, что при этом произошло, свидетельствует о беде и скорби и об отсутствии победы, то лучше об этом не говорить, щадя чувство стыда римлян, и не передавать потомкам сведений об этих событиях.

О взятии Уликсибоны. [188]

Почти в то же самое время, через восемь дней после Пасхи, бывшей 27 апреля, из Кёльна отправилась в путь флотилия и 20 мая достигла английской гавани, где встретила графа Арскотского с почти 200-ми кораблями англичан и фландрийцев. Затем они подошли к одной испанской гавани. Они пристали как раз в пятницу перед Троицей (6 июня) в одной из гаваней Галисии, которая отстоит на восемь миль от Святого Якоба.[189] При этом в день перед Троицей (7 июня) они добрались до почитаемого места погребения этого апостола, так чтобы этот святой день праздновать там. Затем они вошли в устье реки, называемой Тагус[190], и пристали в канун праздника апостолов Петра и Павла около Уликсибоны (28 июня). Этот город, основанный, как сообщается в истории сарацин, Уликсом после разрушения Трои[191], сооружён, поражая конструкцией как своих стен, так и башен, на одной из гор неприступных человеческих силам. Поблизости от него разбили каждый свой лагерь и с помощью божественного всемогущества 1 июля овладели предместьями. Затем они с разных сторон предприняли приступы стен с немалыми потерями как среди своих, так и врагов, и, соорудив осадные машины и башни, осаждали таким образом город до 21 октября. Между тем сарацины, имевшие изобилие съестных припасов, так строго отпускали своим бедствовавшим согражданам все пропитание, что очень много из них умерло от голода, некоторые же поедали собак и кошек. Из-за этого большая часть из них сдалась христианам добровольно, приняв благость крещения. Со стороны христиан была сооружена деревянная башня, после установления её воинственными людьми она стала возвышаться над стеной; на ней сражались также рыцари короля Испании. Эти рыцари, угрожая сарацинам метательными машинами, не оказали достаточно стойкого сопротивления, пока к ним не пришли на помощь немцы. Когда же сарацины увидели, как воины из Лотарингии с величайшим боевым воодушевлением поднялись на башню, их охватил такой страх, что они сложили оружие и запросили пощады. Это случилось оттого, что их князь Альгайда[192] заключил с христианами соглашение о мире при условии, что его войско сохранит всё своё снаряжение, а также золото и серебро, однако король Испании[193] завладел всем городом с безоружными сарацинами и со всей землёй. Одерджана была эта нечеловеческая победа над двумя сотнями тысяч пятистами сарацинами прив день одиннадцати тысяч дев (21 октября). Тела многих умерших от многочисленных ранений христиан были погребены в Уликсибоне и прославлились чудесами A{17}.