Кэп и две принцессы

— Вам я подобрала старинный уют, — она кивнула на едва заметную в стене мембрану двери. — В шкафу — мягкий халат и тапочки. Вы любите огромные махровые халаты? Прекрасно! Полотенца найдёте в ванной. Я живу чуть дальше, в отсеке для персонала. Обедаем и завтракаем мы, когда есть время, а вот на ужин стараемся собраться вместе. Вы одна к нам или ждать кого-то ещё?

Арина спросила и тут же смутилась, решив, что вопрос может показаться нетактичным:

— Это на случай, если нужно будет приготовить ещё комнаты…

— Пока одна, — улыбнулась Ёшка. — На самом деле я была бы не против кое-кого ещё видеть здесь, но… Маису я сама не взяла, хотя она намеревалась, а с коллегами по экипажу я не успела встретиться. Меня резко выдернули из карантина после межзвёздной экспедиции и отправили к вам. А так я бы взяла с собой одного забавного гигантолога. Несмотря на его привычку устраивать нечто вроде итальянской забастовки. Твёрдое «нет» он практически никогда не говорит, просто, когда приходит время действовать, оказывается, что он никуда и не собирался. Хотя его способности очень бы нам на «Зайчике» пригодились. Ну, знаете, эти гигантологи всегда себя так ведут…

— Знаю, — Арина понимающе улыбнулась. Видимо, у неё тоже была своя история общения с гигантологами. — Отдыхайте!

Ёшка почему-то думала, что комната, которую определили для неё, будет похожа на палату, но это оказалось не так. Никакого больничного духа — просто уютная клетушка, украшенная в старинном стиле самосветящимися кружевными салфетками. Очевидно, Арина очень любила такой декор, потому что они были везде. Очерчивали дорожку на полу, покрывали небольшой стол и полку над ним, вели в ванную комнату. Они давали свет искусственный, но достаточно рассеянный, чтобы казаться даже уютным. Ёшка сгребла в небрежную кучку кружевную дорожку, ведущую к спальной нише, и задумчиво опустилась на большую кровать. Работы будет невпроворот, а информации ничтожно мало.

— Итак, что мы имеем? — сама себя вслух спросила Ёшка. — Семнадцать планет. С каждой из них на «Зайчик» попало по одному или сразу несколько некоммутов. Жертвы странного заболевания, вдруг в одночасье разучившиеся говорить и понимать на любом из известных сегодня в межгалактическом сообществе языков. И вообще не отражающих никакого из способов общения. Словно между ними и разумной Вселенной возникла непробиваемая стена.

Это были материалы, которые ей предоставили буквально перед вылетом на тор. Очевидно, данные систематизировали в спешке, потому что в текстах и таблицах встречались даже грубые грамматические ошибки. Ёшка терпеть не могла такие небрежности в документах, искажающие смысл.

— Ну, я понимаю, почему именно меня отправили сюда. Симптомы очень похожи на то, с чем мы столкнулись на Дведике. Только там… Вот разрази меня Полянский, а ощущение такое, что там с нами словно играл потусторонний ребёнок, невинно забавляясь, а тут явился кто-то из его старших. Уже с какой-то целью.

Она встала и прошлась по комнате. На ходу всегда легче думается. Ёшка остановилась напротив своего отражения, приглушённо святящегося в панели спрятанного шкафа.

— Как эти пострадавшие были связаны между собой?

Ёшка протянула руку к отражению. Рыжая женщина, на конопушки которой глаза бы её не смотрели, ответно направила свою ладонь к ней, словно подбадривая. На изучение ситуации ей отвели всего неделю. Это было чертовски мало, но рассусоливать и в самом деле было некогда.

— Только дугой Бэтмена.

Эта линия, на которой находились все семнадцать планет, попавших в зону странной «эпидемии», шла полукругом. Потому её уже успели назвать «дугой Бэтмена», по имени планетолога, который первым вычертил закономерную последовательность. Все пострадавшие находились в момент «приступа» на высоте от поверхности. Создавалось ощущение, что невидимая сфера каким-то боком случайно соприкоснулась с нашим космосом и тут же исчезла.

Пространственные физики по горячим следам исследовали дугу Бэтмена всеми известными фундаментальными полями — гравитационным, электромагнитным, хромодинамическим, и даже немного поковыряли гипотетическим полем Хиггса. На месте «соприкосновения» обнаружились быстро исчезающие сгустки мелкой пространственно-временной ряби. Это позволяло предположить, что имеет место «утечка» энергии из нашего пространства в какое-то соседнее. У адептов Теории Взаимопроникновения, концепции древней, но до сих пор совершенно абстрактной и недоказуемой, вдруг появился неожиданный шанс проверить на практике её пусть зыбкую, но реальность. Базовой основой этой теории являлось признание бесконечного существования неизмеримого количества пузырей мультивселенных, взаимно проникающих друг в друга. Квантовое разветвление, утверждали «проникатели», создаёт новые миры, которые накладываются на то же самое пространство, где существуем мы.