Кетцалькоатль (СИ)

К моему приказу отнеслись предельно серьезно. Дележка мяса продолжалась не меньше часа. К тому времени для меня уже запекли ребра, которые я с удовольствием умял. К ним добавили кашу из кинвы. Если эта крупа, как я догадался, является обыденной, я бы даже сказал, главной пищей горожан, то мясо ламы — это праздничное блюдо, даже для знати. Подозреваю, что многие съели свою долю сырой. Для них эти малюсенькие кусочки были не едой, а билетами в светлое будущее.

Я собирался отправиться на покой, когда привели девушку-подростка, наряженную в несколько одежд и обвешанную украшениями так, что двигалась, как робот, и не скрежетала, но позвякивала металлом. На голове у нее был обруч с восьмилучевым солнцем спереди, изготовленным, скорее всего, из золота, и серебряной серпообразной луной сзади. Густые черные волосы заплетены во множество тонких косичек, чего у других латиноамериканских индейцев я не встречал раньше. Большие темно-карие глаза заполнены до краев, вот-вот протекут, смесью трепетного обожания, восторга и страха. Именно они помогли мне сдержать смех и сразу не отправить девчушку к родителям играть в куклы. Для нее всё предельно серьезно, возможно, вопрос жизни или смерти.

— Это О клё, дочь Инти и Кильи, твоя сестра, — представил девушку верховный жрец. — Она будет твоей женой.

Скорее всего, это дочь моего предшественника на должности инка, и он в свите, сопровождавшей Оклё, пока не знаю, кто именно, так что брак можно считать династическим. Чувства, желания и значительная разница в возрасте брачующихся в расчет не принимаются. Если я откажусь, девушку наверняка убьют, а может, и всю ее семью, и мне предложат другую кандидатку, не факт, что более симпатичную. Трудно жениться первые раз десять, а потом начинаешь относиться с юмором.

— Да будет так! — согласно моменту, торжественно произнес я.

67

Да простят меня феминистки, но древнейшая профессия — это воин. До его появления проститутке просто не под кем было зарабатывать, потому что все жили одинаково бедно. Воин убил, ограбил, поделился излишками с ней. Именно подготовкой тех, кто создаст необходимые городу излишки, и занялся я, то есть увеличением и переобучением армии.

Городская стража состояла из полусотни солдат и командиров. В основном это были жители верхней платформы. С нижней набирали ополчение для походов, крайний из которых был настолько давно, что уже точно не помнили, когда именно. При нападении на город, а такое случалось чаще, сражались все, включая крепких молодых женщин. Время от времени колья наведывались сюда, чтобы, наверное, порезвиться и заодно обучить молодежь. Серьезной добычи здесь не захватишь. Агрессоры уничтожали посевы, рушили террасы, если было не лень, и уходили восвояси. Штурмовать город не решались, потому что осадных орудий не имели, а без них потери были бы слишком велики и результат непредсказуем. Спасало город от голода и гибели после таких нападений то, что урожая с собственных полей (террас) не хватало даже в очень урожайные годы, поэтому был хорошо налажен обмен металлических предметов роскоши на продукты питания с племенами, живущими на восточных склонах Анд. Для этого был создан стратегический резерв, который хранился в отсеках между храмом Инту и моими. Я мог брать оттуда все, что сочту нужным, чем и воспользовался.

Государство начинается с армии, которая состоит из солдат и командиров, вооруженных и защищенных. Первым делом я набрал еще две сотни молодых крепких парней и приказал изготовить столько же коротких мечей типа гладиус, деревянных щитов типа скутум и тысячу (по пять на каждого) коротких (сантиметров сорок пять) дротиков-плюмбатов, благо свинца здесь было много, а также шлемов, правых наручей и наборов бронзовых пластин, которые крепились на хлопковые доспехи. Представляю, как будут ошарашены археологи, когда найдут всё это здесь через сколько-то там веков. Наверное, решат, что римляне побывали в Южной Америке, и защитят кучу диссертаций или, что скорее, заявят, поправ результаты радиоизотопного датирования, что всё это подкинули реконструкторы. Остальные полсотни воинов стали легкой пехотой, вооруженной традиционными и здесь копьеметалкой или пращой и двулезвийным топором и защищенной небольшим овальным щитом. У некоторых вместо пращи был ливи (испанцы назовут боласом) — три свинцовых груза по форме и размеру, как крупные куриные яйца, на веревках, сплетенных в нижней части в одну. Его раскручивали над головой и отправляли в цель. Обычно применяли для охоты на гуанако или альпаку, спутывая ноги, что позволяло захватить добычу живой, но неплохо поражали и людей, особенно, если целили в голову.

Оружие и детали доспехов отливали из пушечной бронзы. Я решил, что такая лучше всего подойдет для нужных мне целей. Не знаю, насколько точно соблюдали пропорции городские литейщики, но, как они сами говорили, сплав получался тверже, чем изготовляемый ими раньше.