"Х-панацея" (СИ)

Хорошо, что это была не моя смена, я оставил Энди на попечение Мадженты, а сам выскочил из лаборатории и помчался в сторону туалетов, на ходу сдергивая перчатки. В штанах у меня было подозрительно влажно, как будто я обкончался и не заметил. Лишь закрывшись в кабинке и расстегнув ширинку, я успокоился — это был просто пот и вытекшая из члена смазка. Я уперся лбом в перегородку, тяжело дыша и дергая свой член. Энди. Теперь я просто обязан его трахнуть.

После этого мы с Энди тренировались, как только выпадала возможность. Несколько раз я добился у него полноценного стояка, но кончить Энди тогда не смог, пришлось выдаивать.

Доктор Грин поспорил с доктором Редом, что я не выдержу и трахну Энди — об этом мне рассказал Блэк после очередного отсоса.

— Ревнуешь? — я отпустил его волосы, споласкивая руку под струей воды.

— Предупреждаю, чтобы ты не вляпался с коровкой, — Блэк поднялся с колен и вышел из душевой кабинки.

Почему-то я не хотел звать его к себе в комнату и сам не ходил к нему. Для отсоса нам вполне хватало душа в спортзале. Я уже даже привык к Блэку, хоть и представлял всегда Энди вместо него — как тот становится на колени и ласкает меня губами и языком. Только мне казалось, что Энди действовал бы нежнее, он вообще любил нежности.

Сенатор Торнтон посетил нашу скромную обитель конечно же не в мою смену. Я бросился в зимний сад, именно там сейчас должны находиться Энди и Блэк. И нашел их в дальнем уголке, Энди прятался в зарослях, а Блэк затейливо крыл его матом.

— Блэк, — я подошел к нему, оглядываясь, как будто нас могли подслушать. Могли, конечно, по камерам. — На пять слов.

— Минет только вечером, Грей.

— Я не за этим. Послушай, давай я буду сегодня с Энди, когда придет пациент. Энди со мной спокойнее себя ведет, ну, пациенты ведь из тех людей, которым должно нравиться у нас в Бункере… — я нервничал и поэтому нес херню.

— Хочешь себе все самое сладкое, — Блэк прищурился, глядя на меня. — Я согласен, Грей, в обмен на ответную любезность. Пососешь мне вечерком?

— Да, — сказал я, собираясь его кинуть. Тоже мне, нашел соску.

Блэк расплылся в улыбке и неожиданно притянул меня к себе, ухватив руками за задницу:

— Может, что посерьезнее сообразим, а?

— Я не из этих, ты же знаешь.

— Ладно, — он отпустил меня. — Визит назначен на пять вечера, не опоздай.

Было три часа дня.

Я забрал Энди с прогулки и увел в душ. Того слегка потряхивало под струями воды, пока я намывал его везде и всюду. Даже клизму вкатил на всякий случай, сегодня ведь его еще не промывали. Энди сразу метнулся на унитаз. Я терпеливо ждал, пока он опорожнится, но он замер там и затих.

— Болит что-нибудь? — заботливо спросил я, оборачиваясь с наконечником от клизмы в руках.

— Грей, — Энди не смотрел на меня. — Выйди, пожалуйста, Грей.

— Не положено. Если я не буду следовать инструкциям, меня отстранят, — на самом деле я мог оставить его на пару минут, ничего бы не случилось. Такие мелкие нарушения совершались на каждом шагу, на них смотрели сквозь пальцы. Я помахал наконечником и бросил его в утилизатор в углу: — Неужели ты еще чего-то стесняешься? Представь, что я твоя мамочка, — меня понесло, — а скоро мы вместе увидим папочку.

— Ты просто ужасен, — грустно сказал Энди и наконец-то выпустил газы, а следом воду из задницы.

В комнате для приема пациентов я не стал приковывать Энди к кровати.

На столике обнаружился канделябр со свечами, в дополнение к сигарам.

— Я боюсь, — тихо сказал Энди.

Я запихал канделябр и сигары под столик и кивнул на кровать:

— Давай, развались там в какой-нибудь позе.

— Грей, не уходи. У меня же не получится с ним, а с тобой получалось.

В принципе, в словах Энди было некое разумное зерно. От моих рук у него вполне могло встать, даже под сенатором. Я судорожно соображал, что бы такое придумать, чтобы сенатор позволил мне остаться в комнате.

Пиздец, весь план изначально — пиздец, вот что крутилось у меня в голове, но, как и тысячу раз до этого, тупиковая ситуация разрешилась сама собой.

Дверь распахнулась, впуская сенатора. Я бросился на четвереньки, прячась за кроватью, но он успел заметить меня:

— Куколка завела себе собачку?

Похоже, сенатор Торнтон выпил за обедом лишнего.

— Гав, — сказал я, делая вид, что мне не впервой изображать собаку.

— Место, Джерри Ли, — сенатор погрозил мне пальцем.

Я отполз в угол, давясь нервным смехом и убеждая себя, что все под контролем.

Вернее, все было под контролем, пока Энди не открыл рот:

— Папочка…

От неожиданности я ткнулся лбом в плюшевую шкуру.

Сенатор замер со спущенными штанами.

— Твоя девочка хочет поиграть с собачкой.

— Поиграем, вот папочка снимет штаники, и сразу будем играть.

Я не мог заставить себя смотреть на это.

Сенатор валял Энди по кровати, периодически выдавая перлы про папочку и его мокрую девочку. Очень грязную и развратную девочку, которая любит собачек.

— Да, это моя любимая собачка, — а это уже голос Энди. — Ко мне, Джерри Ли.

Я поднял голову, не в силах стереть с лица кривую ухмылку.

Сенатор сидел на краю кровати, а у него на коленях, прижимаясь к нему спиной, восседал Энди с членом в заднице.