Хайм

Вырвать его из этого дурного цикла можно было только с помощью ноутбука: начав работать, Программер начисто отключался от окружающего. По-моему, он даже забывал, что пребывает вне привычной обстановки, потому как то и дело вскакивал с недвусмысленным намерением пуститься в слепой «думательный» зигзаг наподобие тех, которые он обычно закладывал в гостиной своего дома. Вот только здесь ему пришлось бы натыкаться не на безответные офисные стулья, а на неуступчивые людские тела, поэтому я все время держался настороже, дабы вовремя поймать рассеянного творца за полу плаща и водворить на прежнее безопасное место.

Правду говоря, он был беспомощней малого ребенка; рядом с ним даже я, со своим минимальным наружным опытом, казался сущей акулой выживания. По сути, на мне лежали все бытовые проблемы нашего непростого дорожного бытия – все, кроме выбора маршрута. Вопрос, куда ехать, решал сам Программер, руководствуясь при этом абсолютно неведомыми соображениями. Иногда это доводило меня до бешенства: ясно ведь, что поздним вечером разумнее взять билет в спальный вагон, а не трястись в автобусах, разбивая ночь на четыре мучительных куска несколькими пересадками! И хотя я не осмеливался возражать, раздражение постепенно накапливалось, пока не вылилось наружу на пятые сутки нашей беженской одиссеи.

Мы въехали в один из неразличимо серых городов, по которым мотались все эти дни, и Программеру взбрело в голову сойти еще на окраине, не доезжая до автовокзала. Время было раннее, городские автобусы еще не ходили, а такси мой безумный спутник игнорировал в принципе, придерживаясь твердого убеждения, что опаснее их могут быть только гостиницы. Осознав, что мы должны теперь просидеть на холоде полтора-два часа, я не выдержал и высказал Программеру всё – и про паранойю, и про идиотское планирование маршрута, и про бытовые неудобства, и про то, как мне осточертело быть его нянькой. Внимательно выслушав мою возмущенную тираду, он сокрушенно кивнул и закрыл ноутбук.

– Найт, дорогой, ты просто не очень понимаешь, с кем мы имеем дело. Шварц – очень сильный противник, куда сильнее любых бандитов.

Я всплеснул руками:

– Тогда покажи мне его. Где он, этот всемогущий Шварц? Не вижу! – я сложил ладони рупором и крикнул вдоль пустынной рассветной улицы: – Ау, Шварц! Где ты?! Выходи!

– Ты что, с ума сошел?!

Программер вскочил и бросился ко мне, на лице его был написан непритворный ужас. Я увернулся, но он все-таки ухватил меня за одну руку.

– Ау! – продолжал вопить я в свой полуразрушенный рупор. – Шварц! Приходи!

Какое-то время мы нелепо боролись на краю тротуара, пока Программеру не удалось затолкать меня под бетонный навес остановки.

– Вот видишь? – констатировал я. – Не приходит. Может, его и нету вовсе, твоего Шварца? Может, ты его придумал? Признайся, придумал?

– Ты с ума сошел… – повторил он, отдуваясь от непривычного физического усилия. – Нету… Он может быть где угодно. У него повсюду глаза. Стоит нам оступиться, и конец. Таксисты, кассиры, портье – все уже наверняка предупреждены, награда обещана, все они только и ждут, когда мы…

– Чушь! – взорвался я. – Никто не может позволить себе столько шпионов по всему миру! Даже если он существует – заметь, я сказал «если», – то не имеет ни малейшего понятия, где мы. В каком городе, в какой стране… Твоя паранойя просто немыслима! Немыслима! И кстати, если уж он такой умный, то почему бандиты добрались до нас раньше?

Программер горько усмехнулся.

– Это тоже могло быть частью его плана.

Запугать меня бандитами, чтобы я потом сам прибежал к нему за защитой. А может, он просто не торопился, знал, что я никуда не денусь. И он прав, Найт. Мы и впрямь никуда не денемся, это всего лишь вопрос времени.

– Уму непостижимо! – вздохнул я. – Ты болен.

Мания преследования, как по учебнику. Я смотрел в интернете, всё сходится. Ты готов толковать в этом духе любой факт. Любой!

– Найт, ты устал, – пробормотал он. – Это понятно. Потерпи еще немного. Работы осталось часов на двенадцать, не больше. А это значит, что сегодня я закончу версию. Еще сутки на компиляцию, загрузку – и можно запускать. Всего получается два дня. Потерпишь?

Но я уже не мог заставить себя потакать его необъяснимым капризам. Мне казалось невозможным просидеть даже минуту на этой чертовой остановке. Я хотел в тепло. Я хотел встать под горячий душ. Я хотел положить голову на настоящую подушку, на настоящей кровати, под настоящим одеялом.

– Вот уж нет, дорогой, – сказал я решительно. – Хватит. На этот раз мы поступим по-моему. А именно: возьмем первое попавшееся такси и скажем шоферу отвезти нас в отель. Ты не хочешь светиться? Ладно, пусть будет самый средний из самых средних отелей этой чертовой дыры. Но обязательно с постелью и душем! Особенно – с душем! Можешь меня презирать за легкомыслие, но я почему-то совершенно уверен, что твой вездесущий Шварц не прольется на нас оттуда ядовитым дождиком, как Зевс на Данаю!