Халхин-Гол/Номонхан 1939

По промышленному потенциалу США превосходили Японию (по некоторым оценкам) в 10 раз. В японском Генеральном Штабе сделали вывод, что единственный шанс на успех в войне с США - внезапная атака, которая в самом начале войны сделает небоеспособным Тихоокеанский флот США. Это позволит Японии захватить богатые ресурсами нидерландские и британские колонии на юге, создать сильный оборонительный периметр, после чего заключить соглашение с Вашингтоном, что позволило бы американцам перебросить силы для защиты своих интересов в Европе, которым угрожали германские завоевания.

Из-за огромного неравенства военного и промышленного потенциала Японии и США, и так как японская армия увязла в, казалось бы, бесконечной войне в Китае, Рузвельт и его советники не верили, что японские лидеры будут достаточно безумны, чтобы решиться на прямое нападение на США. Это было не просто глупо, но самоубийственно. Чего действительно опасались в Вашингтоне, так это нападения японцев на уязвимые британские и нидерландские владения. Хотя японцы считали, что США вмешаются и не позволят им так просто захватить колонии, Рузвельт был вовсе не уверен, что сможет получить достаточную поддержку в конгрессе и общественном мнении, чтобы начать войну с Японией ради защиты европейских колониальных владений в Азии. Поэтому нападение на Перл-Харбор стало для США неожиданностью.

Решение лидеров Японии начать экспансию на юг было, как мы видели, результатом многих факторов: поиск выхода из тупиковой ситуации в Китае, попытка достигнуть экономической безопасности (включая обеспечение нефтью, и не только), идея "предначертания судьбы Японии" - возглавить пан-азиатское изгнание европейских империалистов, неограниченный милитаризм и соперничество между армией и флотом. Еще одним фактором, часто недооцениваемым или игнорируемым в западных исторических исследованиях, был Номонханский инцидент.

Большинство японских исследований соглашаются в том, что урок, полученный Квантунской Армией у Номонхана, произвел глубокое впечатление и в значительной степени повлиял на отказ Японии от экспансии на север. После впечатляющей демонстрации силы Красной Армии у Номонхана, европейские колонии на юге казались куда более легкой добычей - даже учитывая фактор риска войны с США. Военные лидеры Японии могли бы принять и иное решение, если бы конфликт у Номонхана завершился иначе.

Этот вопрос стал особенно важным в контексте событий лета-осени 1941, когда в Токио принимали окончательное решение. К тому времени лидеры Японии осознавали, что экспансия на юг, возможно, означает войну с США и Великобританией - предприятие в лучшем случае рискованное. Но вопрос об экспансии на север снова был поднят после вторжения Гитлера в СССР. За первые три месяца войны германские армии проникли на территорию России более глубоко, чем за три года с 1914 по 1917. Целые советские армии были разгромлены или массово попадали в плен. Только в Киевском котле Красная Армия потеряла более полумиллиона человек. Украина была оккупирована, Ленинград осажден, и Вермахт уже приближался к Москве. Советский режим, казалось, разваливался под сокрушительными ударами германских армий. В начале осени 1941 некоторые западные военные эксперты прогнозировали коллапс сопротивления Красной Армии через несколько недель.

И снова японские лидеры были вынуждены выбирать между экспансией на юг и экспансией на север, между войной с СССР и войной с США. Какой выбор обещал большую выгоду и меньший риск? Берлин побуждал Токио атаковать и захватить советский Дальний Восток - и сделать это быстро, пока Германия еще нуждалась в помощи Японии. Японским лидерам давали понять, что Японии достанется куда меньшая добыча, если СССР потерпит поражение без участия Японии. Тройственный Пакт не обязывал Японию вступать в войну против СССР. Советско-японский договор о нейтралитете от апреля 1941, конечно, прямо исключал такую возможность. Но германские уговоры и германские победы были большим соблазном для японских лидеров. 1 июля 1941 Риббентроп сообщил японскому министру иностранных дел Мацуоке в телеграмме, что "неизбежный коллапс главных сил Красной Армии и, следовательно, всего большевистского режима предоставляет Японии уникальную возможность" захватить советский Дальний Восток и продолжить экспансию на север. "Целью этих операций", по словам Риббентропа, "должно стать соединение японской армии с германскими войсками, наступающими с запада, еще до начала зимних холодов".