Халхин-Гол/Номонхан 1939

Получив предложение от Квантунской Армии начать полномасштабное наступление против СССР, власти в Токио наконец сделали вывод, что командование Квантунской Армии перешло все допустимые границы и его следует вернуть к реальности. Генерал Накадзима, заместитель начальника Генштаба, вылетел в Синцзин с императорским приказом Квантунской Армии - занять позиции у спорной границы "минимальными силами", прекратить боевые действия и предоставить возможности для дипломатического решения конфликта. Но на встрече с Накадзимой офицеры штаба Квантунской Армии (и прежде всего, конечно, офицеры оперативного отдела) упорно держались за свои убеждения. Невероятно, но им удалось переубедить Накадзиму, и он устно выразил одобрение предстоящему наступлению Квантунской Армии, которое должно было начаться 10 сентября. Эмоциональная атмосфера в штабе Квантунской Армии сразу же "фантастически улучшилась", и офицеры поздравляли друг друга с достигнутым успехом. Цудзи сравнил миссию Накадзимы с миссией маршала Нея, которому было поручено арестовать Наполеона после его возвращения во Францию.

Но когда генерал Накадзима вернулся в Токио с новостями от Квантунской Армии, его там ждал холодный прием. Он получил строгий выговор и 4 сентября был направлен обратно в Синцзин с еще более строгим императорским приказом, повелевающим Квантунской Армии немедленно остановить военные действия. Предсказуемо, что офицеры штаба Квантунской Армии чувствовали себя так, словно их предали, и умоляли несчастного Накадзиму убедить Генштаб отменить приказ или, по крайней мере, разрешить Квантунской Армии вернуться на поле боя с большими силами, чтобы забрать тела убитых товарищей и полковые знамена, которые могли быть там оставлены. Но на этот раз Накадзима был непоколебим. На все их аргументы он повторял: "Это приказ императора. Ему следует подчиниться".

Генерал Уэда почувствовал, что оказался в нестерпимом положении. Он обратился через голову Накадзимы к начальнику Генштаба принцу Канин Котохито, заявив, что если Квантунская Армия не получит разрешения "очистить поле боя" и вернуть тела погибших товарищей, то Уэда будет "почтительно просить" освободить его от командования. 6 сентября Уэда получил "строгое подтверждение", что приказ императора остается в силе, с "оскорбительной" директивой от Генштаба "доложить о своих действиях". Спустя еще день Уэда был отстранен от командования Квантунской Армией и ушел в отставку. После этого центральные власти провели "генеральную уборку" в штабе Квантунской Армии. В числе прочих на другие места службы были переведены генералы Исогаи и Яно, полковники Хаттори и Терада, и майор Цудзи. "Штабная клика" Квантунской Армии была рассеяна - по крайней мере, временно. О дальнейшей службе некоторых из этих офицеров, в частности Хаттори и Цудзи, будет рассказано в Главе 7.

Тогда же японское министерство иностранных дел поручило послу в Москве Того Сигэнори начать переговоры с советским правительством по дипломатическому решению инцидента. Того получил разрешение признать границу, на которую претендовала МНР и заключить временное соглашение о прекращении огня, после чего следовало провести заново формальную демаркацию границы. Советский народный комиссар иностранных дел В. Молотов сначала встретил японские предложение с показной холодностью, но позже согласился на переговоры. Тем временем внимание всего мира было приковано к германскому вторжению в Польшу, начавшемуся 1 сентября, и началу войны в Европе.

В соглашении, которое было заключено 15 сентября, Молотов даже не настаивал на формальном признании Японией границы, на которую претендовала МНР. Вместо этого обе стороны договорились признать временной границей те позиции, которые занимали на данный момент их войска. Фактически, это примерно соответствовало советско-монгольской версии границы. Соглашение подтверждало, что боевые действия должны быть прекращены с 02:00 часов 16 сентября, и будет назначена комиссия с представителями от СССР, МНР, Японии и Маньчжоу-Го для редемаркации границы.

18 сентября советская и японская военные делегации встретились в палатке, поставленной на ничейной земле между позициями сторон, для выработки деталей перемирия. Делегаты с обеих стороны были вежливы, и переговоры продвигались хорошо. В ходе второй встрече на следующий день стороны заключили соглашение об обмене пленными и телами погибших, и постановили, что линия границы на момент прекращения огня является временной - до официальной редемаркации границы. Новое командование Квантунской Армии и дисциплинированные командиры Красной Армии тщательно соблюдали эти условия. Обмен пленными был завершен, и военный эпизод на этом можно считать закрытым.