Халхин-Гол. Первая победа Жукова

– Помочь бы ребятам, – сказал заряжающий Миша Звягин.

– Сами справятся, – коротко ответил Зубов. – Они сегодня злые.

Уцелевшая бронемашина БА-3 с третьего выстрела разбила ещё одну пушку. Лёгкий ФАИ мстил за горевшего собрата и его экипаж, расстреливая из пулемёта врага. Поднялись в атаку остатки конного взвода во главе с монгольским лейтенантом в будёновке.

Они бежали, держа на весу карабины. Следом как привязанные спешили их небольшие верные лошади. Приближались к позициям уцелевшие бронемашины. Батальон Зубова, приостановившийся, чтобы дождаться пехоту и артиллерию, снова продолжил бег. Машины обогнули Большие пески и вышли на равнину.

– Танки, – бормотал механик-водитель Пятаков. – Сволочи, откуда вы только взялись… 

* * *

Японская бронетехника не сыграла решающего значения в событиях на Халхин-Голе, но свой вклад внесла. В начале июля во время ожесточённых боёв на обоих берегах реки действовали более двухсот японских танков. В августе в составе Шестой отдельной армии генерала Рюхэя Огису имелось 180 танков. Самым массовым на тот период являлся лёгкий танк «Ха-Го». Он имел дизельный двигатель, 37-миллиметровую пушку и примерно такую же броню, как у БТ-5.

Средних танков «Оцу», что в переводе означает «второй», на поле боя было меньше, но он являлся серьёзным противником. Его сильная 57-миллиметровая пушка нередко ставила точку в поединках между советскими и японскими танкистами. В то же время он имел слабый двигатель и низкую скорость. Большой входной люк в лобовой части был очень уязвимым местом и хорошей мишенью.

На снимках наших военных корреспондентов мелькает также лёгкий «Те-Ке», самый маленький из японских танков. Но этот малыш имел вполне приличную броню и неплохую скорость. Недооценивать вражескую бронетехнику того периода не следует.

Наши основные танки БТ-5 с более мощными двигателями превосходили по скорости японские машины, имели сильную пушку – «сорокапятку», но обладали слабой бронёй и были пожароопасными из-за боковых бензобаков.

Японских машин, которые двигались навстречу Зубову, насчитывалось штук пятнадцать против восемнадцати танков его батальона. Башенные «сорокапятки» позволяли бить врага на расстоянии 500–700 метров, приближаться к японцам было опасно.

Танки открыли огонь с коротких остановок и сразу подбили две японские машины. Ответные снаряды пока летели мимо, но комбат Зубов понимал, что по мере сближения вражеский огонь станет более точным. Кроме того, японцы наверняка бросили навстречу не все танки. Какое-то количество находится в резерве, там могут быть и противотанковые пушки. Командир роты Валентин Прилучный получил команду обогнуть японские танки с фланга.

Вскоре снаряд угодил в БТ-5, и машина замерла. Второй танк получил попадание в широкий подкрылок, который перебило надвое. Оторванный наполовину лист металла цеплялся за гусеницы и мешал движению. Командир БТ-5 остановил машину и вместе с заряжающим выскочил наружу, чтобы устранить помеху.

Неподвижный танк – мёртвый танк. Бронебойный снаряд пробил лобовую броню, машина вспыхнула. Командир и заряжающий отбежали в сторону, глядя, как горит их «бэтэшка» вместе с погибшим механиком.

Обе группы машин сближались. Быстроходные БТ-5 и БТ-7 имели возможность маневрировать, уклоняясь от летевших навстречу снарядов. Но расстояние уменьшилось настолько, что любое попадание становилось смертельным. Загорелся невидимым при солнечном свете бензиновым пламенем танк одного из командиров вводов. Горючее выплёскивалось из развороченного бензобака, шипела охваченная огнём резина на катках. Густой чёрный дым охватил машину, из которой спешно выбирался экипаж.

Лейтенант Чурюмов всадил бронебойную болванку в башню «Ха-Го». Нагретая солярка загорелась сразу, ветер крутил клубы густого дыма.

– Даёшь, командир! – выразил уважение молодому ротному механик-водитель и тут же выругался.

Ответный снаряд калибра 57 миллиметров прошёл рядом. Сжатый воздух хлопнул по броне, словно резиновый молоток, машину встряхнуло. Механик распахнул люк. Внутри скопились бензиновые пары, которые могли вспыхнуть даже от электрической искры.

Танк «Оцу», массивный, высотой два с половиной метра, едва не погубивший экипаж Чурюмова, готовился к новому выстрелу. Его опередил Зубов. Снаряд пробил широкий лист лобовой брони. Машина остановилась, был убит механик. Японский лейтенант приказал двоим танкистам покинуть застывшую машину через передний люк, более похожий на дверь. Он догадался, где находится русский командир, и поставил на кон собственную жизнь. Успел выстрелить ещё несколько раз, но БТ-7 Егора Зубова уворачивался от снарядов.

Комбат и старшина Сочка всадили в массивную машину сразу два снаряда. Раскалённая болванка воспламенила порох в снарядных гильзах, рванули несколько фугасных головок, затем весь боекомплект. Башню подбросило, через открытые люки вылетали мелкие обломки. Внутри ворочалось и гудело пламя.