Халтура [сборник]

Покраснев, я рывком натянул джинсы. К черту достоинство.

— Мало того что ты настаиваешь, чтобы этот… мелкий преступник принял участие в церемонии на глазах у всего высшего общества. Яноф вне себя, — сообщила Ева Билли. — Он пригрозил, что уйдет.

— Вау, — вставил я. — Вы говорите на тмутараканском?

Она моргнула:

— Что?

— Яноф не говорит по-английски. Как же вы узнали, что он хочет уйти? — спросил я с милой улыбкой.

Ева одарила меня заносчиво-гневным взглядом и сделала вид, что ничего не слышала.

— Так теперь мы останемся еще и без подружки невесты. Не говоря о том, что когда он встанет с одной стороны от тебя, а Джорджия — с другой, ты будешь выглядеть как лилипут. Нужно предупредить фотографа, и я понятия не имею, как успеть все это в последний момент.

Клянусь, я услышал, как Билли скрипит зубами.

— Гарри, — произнес он все тем же напряженным вежливым тоном, — это Ева Макалистер. Мачеха моей жены.

— Я уже неоднократно говорила, что мне не нравится это слово. Я твоя теща, — заявила она. — Или стану ею, когда закончится катастрофа, в которую благодаря тебе превращается приличная свадьба.

— Уверен, мы что-нибудь придумаем, — ответил Билли безжизненным голосом.

— Джорджия опаздывает, а на ее телефоне включен автоответчик — словно мне и без этого заняться нечем. — Ева покачала головой. — Полагаю, низшие классы общества, с которыми ты познакомил ее, вчера не давали ей уснуть допоздна. Так же как твой спутник — тебе.

— Эй, — вмешался я, пытаясь говорить как можно убедительнее и дружелюбнее, — у Билли выдалась тяжелая ночь. Не сомневаюсь, он поможет вам, если вы дадите ему шанс…

Она с отвращением фыркнула и прервала меня:

— Что из моих слов или поступков заставило вас решить, будто меня интересует ваше мнение, шарлатан? Низший класс. Я предупреждала ее о таких людях.

— Вы меня даже не знаете, мадам, — возразил я.

— Прекрасно знаю, — сообщила она. — Мне о вас все известно. Я видела вас у Ларри Фаулера.

Прищурившись, я посмотрел на Еву.

На лице Билли появилось паническое выражение, и он выставил ладони вперед, умоляюще глядя на меня. Но моя голова раскалывалась с похмелья, а жизнь слишком коротка, чтобы выслушивать оскорбления от мелких тиранов, которые смотрят скверные ток-шоу.

— Ну ладно, мачеха Билли, — начал я.

Ее глаза полыхнули.

— Не смейте так называть меня!

— Не нравится, когда вас называют мачехой? — поинтересовался я.

— Нет!

— Хотя вы, очевидно, не являетесь матерью Джорджии. А как насчет трофейной жены? — предложил я.

Она моргнула, ее глаза расширились.

Билли закрыл лицо руками.

— Постельной грелки? — размышлял я. — Госпожи домохозяйки? Побочного продукта кризиса среднего возраста? — Я покачал головой. — Если сомневаешься, обратись к классике. — Наклонившись чуть ближе, я одарил ее крокодильей ухмылкой. — Авантюристка.

Кровь отлила от лица Евы, оставив некрасивые розовые пятна на скулах.

— Ты… ты…

Я помахал рукой:

— Нет, все в порядке, я могу подыскать и другие выражения. Я понимаю, что вам приходится нелегко. Должно быть, это чертовски трудно — хорошо выглядеть среди потомственной аристократии, когда все знают, что вы были простой секретаршей, или актриской, или моделью.

Ее челюсть отвисла.

— У всех нас выдался нелегкий денек, дорогуша. — Я снова махнул рукой. — Кыш.

Еще секунду она сверлила меня взглядом, затем произнесла слова, каких не ожидаешь услышать от дамы ее круга, развернулась на каблуке лодочки из итальянской кожи и вылетела из комнаты. До нас донеслось несколько звуковых сигналов, после чего она завизжала в мобильный телефон. Визг слышался еще секунд десять, пока Ева не вышла из салона.

Миссия выполнена. Меланхолию как рукой сняло. Дракониха бежала. Я был доволен собой.

Билли испустил тяжелый вздох:

— Тебе обязательно было так с ней разговаривать?

— Ага. — Я бросил гневный взгляд вослед ушедшей Еве. — Стоило мне открыть рот — и процесс стал неуправляемым.

— Проклятие, Гарри! — Билли снова вздохнул.

— Да ладно тебе, брось! Камни и трости, может, и переломают ей кости, но на умников вроде меня ей наплевать. Это мелочи.

— Для тебя. Тебе с этим не жить. А мне придется. И Джорджии.

Секунду я жевал нижнюю губу. В таком ключе я об этом не думал. Внезапно собственное поведение представилось мне ребячеством.

— А, — сказал я. — Гм. Может, следует извиниться?

Он страдальчески склонил голову и взялся пальцами за переносицу.

— О Боже, нет. Все и без того плохо.

Я нахмурился:

— Это действительно так важно для тебя? Церемония?

— Это важно для Джорджии.

Я поморщился:

— Уфф…

— Слушай, у нас есть еще несколько часов. Я останусь здесь и попробую уладить все с Евой, — сказал Билли. — Сделаешь мне одолжение?

— А зачем еще нужен шафер? Чтобы скрутить запаниковавшего жениха при попытке к бегству?

Он слабо улыбнулся:

— Для начала попробуй связаться с Джорджией. Может, у нее сломалась машина, или она проспала, или еще что. А может, забыла выключить телефон на ночь, и у него села батарейка.

— Конечно, — ответил я. — Предоставь это мне.