хамелеон

— Я собираюсь разбудить Себа. А ты постарайся с ним поладить, пока я не избавлюсь от Шерлока, твоей сестры и всех тех, с кем ты еще можешь заключить связь на расстоянии. Когда с этим будет покончено, ты вместе с Себом отправишься в небольшое путешествие в провинцию, в мое милое именье для разводов. Продолжай в том же духе, и я награжу тебя, — “награжу” в его устах отчетливо звучало как “накажу”.

— Я не собираюсь молчать, — предупредил Джон. — Я всем расскажу, что вы разорвали связь против моей воли. Вам больше не будут доверять.

Хоуп лишь рассмеялся.

— Ты так ничего и не понял. Всем до лампочки. Даже мне, — Хоуп пинком закрыл дверь.

Гарри было так плохо, что краше в гроб кладут. Это было хуже, чем выпить пятнадцать порций в пабе «Шотландец» после того, как закинешься пятью таблетками метамфетамина. Ее чувства просто взбесились. Она почти не сомневалась в том, что оглохла, в то время как ее обоняние было на высоте. Либо оба предположения верны, либо она воняла, как раздевалка в спортзале. А вот и завтрак, который ей так и не представился шанс съесть.

Она сумела подняться с пола, когда ей удалось перевести дыхание, а тошнота и рвотные позывы отступили. Головокружение едва снова не свалило ее с ног, и она прислонилась головой к обитой стене, чтобы не потерять равновесие. Даже несмотря на то, что ее чувства были выведены из строя, это место показалось ей знакомым. Она уже бывала здесь пару раз. Комнаты «для успокоения». Они приводили ее сюда и оставляли томиться какое-то время, пока она не затихала настолько, чтобы Проводник мог прикоснуться к ней и снизить чувствительность ее восприятия до нейтрального уровня. После этого они читали ей лекцию насчет таблеток, которые нужно принимать, о том, чтобы она выполняла упражнения и записывалась на встречу со старыми несвободными Проводниками. Все эти милые унизительные ужимки и прыжки, к которым Стражей с Проводниками никто не принуждал.

Боже, хотелось бы ей, чтобы ее здесь заперли из-за очередной вспышки гнева. По крайней мере, проснувшись с перепоя, ей не приходилось иметь дело с яркими воспоминаниями о том, что она натворила, будучи под градусом. Она выставила себя конченой дурой, с первой до последней секунды. Наверняка Клара подумала, что она помешанная, не способна сдерживать гнев. Хоуп, должно быть, потешается над ней до колик в животе. Господи, а что скажет по этому поводу ее лидер… От отвращения к самой себе тошнота вновь подступила к горлу.

Она чувствовала себя уязвимой и незащищенной, словно превратилась в оголенный нерв. Пусть это прекратится! Она подумала, что ее страстное стремление к какой-то сомнительной мечте о Проводнике было неправильным. Чуять Джона, созревшего для связи, слышать его призывы о помощи, желать его так, что перед глазами темнело. Она бы запрыгнула на него, если бы ей предоставили хотя бы крошечный шанс, и к черту то, что он мужчина, к черту тот факт, что он ее родной брат. Она бы его трахнула. Что бы об этом сказали мама и папа? Гарри застонала.

Возможно, то, что ее придавили к полу и вкололи транквилизатор, было и к лучшему. Ибо в противном случае она не обобралась бы проблем.

Она не услышала, но почуяла, как открылась дверь. Дыхание «немого» напоминало карри из баклажанов, смешанное с перечной мятой. Вот дерьмо. Она ощущала давление его голоса на своей коже, но услышать его было для нее невыполнимой задачей.

— Я тебя не слышу, — ответила она, стараясь не кричать. Проблема заключалась не в слухе «немого»: она чувствовала, как ее гортань вибрировала, а воздух выходит изо рта, но уши не воспринимали звуки. Она никак не могла вспомнить, как самостоятельно отрегулировать свою ментальную шкалу настройки — мысли завязли, как муха в янтаре. Да пошло оно. Она скорее прислонится к стене и умрет от стыда, чем будет с ним сотрудничать.

Гарри втянула носом воздух, когда запах Проводника, витавший на заднем плане, усилился, став насыщенным и богатым. Она распахнула глаза, прижалась горячей щекой к холодноватому покрытию и узрела ангела.

Может, Бог все же не обделил Гарри своей любовью, потому что, бесспорно, перед ней стояла самая красивая, сексуальная Проводница во всем Тауэре — черт, да во всем свете. И именно она привела Гарри в чувство. Гарри еще никогда не находилась так близко рядом с ней. Каштановые волосы словно из рекламы шампуня, изящные черты лица, мягкие губы. Роскошные формы. Какая жалость, что она заключила связь с самой большой задницей (в буквальном и переносном смысле) в Тауэре.

Эй, милая, как насчет того, чтобы убить твоего Стража и сбежать вместе? Будет так здорово патрулировать вместе улицы. О, боже, надеюсь, я не произнесла этого вслух!

К счастью, похоже, этого не случилось, потому что вместо того, чтобы убежать к своему Стражу в поисках защиты, ангел положила прохладные руки на лицо Гарри, поглаживая ее виски, словно пытаясь стереть головную боль. Обоняние пришло в норму, звуки вернулись. Внезапно жизнь показалась тягчайшим и несправедливым испытанием.